Навес, под которым стояли машины, был пристроен к порыжевшему сараю позади дома. Ниже сарай, на дне небольшого оврага, густо поросшего дубами и эвкалиптами, видно было пересохшее русло ручья. Между деревьями и вокруг кормушек летали хвостатые голуби и сладкоголосые черные дрозды. Я шел по желтой опавшей коре эвкалиптов.
Видавший виды «кадиллак» и старенький грузовичок-пикап стояли под навесом. Миссис Броджест вывела пикап, я сел рядом с ней, и мы начали выписывать крутые спирали между стволами авокадо. Затем она свернула налево, на дорогу, ведущую в горы. За авокадо последовали старые оливковые деревья, за ними—лужайки и просто кустарник.
Мы приблизились к середине каньона. Запах дыма стал гораздо сильнее. Я подумал, что напрасно мы едем туда наперекор стихии, но не стал говорить об этом приступе малодушия миссис Броджест, которая, очевидно, презирала человеческие слабости.
По мере нашего подъема дорога становилась все хуже. Она стала узкой, нам то и дело встречались валуны. Миссис Броджест яростно крутила баранку, словно управляла взбесившейся машиной. Почему-то я вдруг вспомнил о разговоре с миссис Армистед и спросил миссис Броджест, не знает ли она эту женщину.
Она коротко ответила:
— Я встречалась с ней в клубе на побережье. Почему вы спросили о ней?
— Армистеды связаны с подругой вашего сына, с этой блондинкой.
— Каким образом?
— Она пользовалась их «мерседесом».
— Нет ничего удивительного. Ведь Армистеды —- это нувориши с дальнего Юга. Это — не мой круг знакомств.
Как бы продолжая начатый разговор, она стала рассказывать:
— Как вы знаете, мы живем здесь уже давно. Мой дед Фальконер основал свое ранчо в лучшей части прибрежной равнины, со стороны гор. Все у него было высшего сорта, хотя мне достались всего несколько сотен акров.
Пока я думал, как продолжить беседу, она сообщила мне более спокойно:
— Вчера вечером мне позвонил Стэнли и попросил полторы тысячи долларов. На сегодня.
— Зачем?
— Он сказал что-то очень туманное насчет покупки какой-то информации. Вы, наверное, уже знаете, что мой сын немного помешан на уходе из дома своего отца.
Ее голос был сух и вежлив.
— Джин сообщила мне об этом.
— Да? Мне пришло в голову, что эти полторы тысячи могут быть каким-то образом связаны с вами.
— Нет, это не так.
Я вспомнил об Але, бледном человеке в темном костюме, но решил пока умолчать о нем.
— Кто вам платит? — довольно грубо спросила миссис Броджест.
— Сейчас я работаю бесплатно.
