Кривой дом | страница 62



Мейсон достал из портсигара последнюю сигарету.

— Хорошо, теперь давайте вернемся к Тидингсу.

— Тидингс пытался прощупать меня. Он хотел вытянуть из меня все, что я знаю. Я думаю, он искал какую-то лазейку, которая помогла бы ему доказать, что Бирл Гейлорд не...

— Что «не»? — настаивал Мейсон.

— Не имеет права на деньги.

Мейсон несколько секунд разглядывал старый ковер. Фрил с беспокойством следил за ним.

— Ваш Дом проверял историю с торпедированным пароходом? — спросил наконец Мейсон.

— О да! В самом деле, мистер Мейсон. Они провели подробное расследование. Им, знаете ли, всегда нужна информация о родителях. Эта информация для них означает доллары, центы. И так в каждом приюте.

Мейсон встал, прошелся по комнате, подошел к окну, отодвинул занавеску и выглянул наружу.

Фрил повернулся к Дрейку.

— Вы верите мне?

— Да,— осторожно сказал Дрейк.

— Вы знаете Колмана Ригера? — спросил Мейсон, не отрываясь от окна.

— Нет. А кто он?

— И вы ничего о нем не знаете?

— Нет.

— Вы слышали когда-нибудь это имя?

— Нет. Я уверен, что никогда. У меня хорошая память на имена.

— А вы проворный тип,— заметил Мейсон.— Тидингса вы вспоминали очень долго.

— Я лгал насчет Тидингса,— признался Фрил.— Я думал, будет лучше, если никто не узнает..,

— Он приходил к вам?

— Да. Он хотел дать мне взятку.

— Что сказала миссис Тамп, когда вы сообщили ей об этом?

В голосе Фрила неожиданно послышался панический страх.

— Я не говорил ей об этом. И вы не должны говорить. Она не должна знать об этом.

Мейсон продолжал стоять у окна. Кончиками пальцев он задумчиво постукивал по оконному переплету. Неожиданно он повернулся к Фрилу.

— Вы лжете! — резко сказал адвокат.

— Я не лгу, мистер Мейсон. Клянусь вам, что говорю правду.

— Теперь я представляю себе это дело полностью. Сколько вы получили?

— Ничего. Просто давал показания в пользу Дома... Потом, когда я стал кассиром, менял записи в книгах,

— Где эти книги?

— Не знаю. Я уволился.

— Но многие детали вы помните?

— Да.

— Ваши показания ничего не стоят, Фрил. Они были даны слишком давно. Присяжные не станут доверять вашей исключительной памяти.

— Я делал записи,— возразил Фрил.— Много записей об определенных делах. Я знал, что они могут пригодиться.

— Почему?

— Потому что я хотел быть уверенным, что смогу давать правдивые показания, если меня вызовут в суд.

— Вы имели в виду, что хотели кого-то шантажировать?

— Я не понимаю, о чем вы говорите,—пробормотал Фрил, избегая взгляда Мейсона,

— Слушайте меня, Фрил!