Джеральда не сказала ни слова. Она стояла и смотрела то на Криша, то на Уайтекера. Она выглядела так, будто ее ударили по голове молотком.
— Это неправда,— хрипло выговорила она.— Это шутка. Боже мой, Элмер, ты не должен так шутить...
— Девочка моя,— сказал он,— ты не много знаешь о женщинах и мужчинах. Я знаю, ты почувствовала себя разочарованной, когда я уехал от тебя с несчастной Кар-леттой, но если бы ты посмотрела на себя в зеркало, ты бы зпала, что я обязательно увижусь с тобой позже. Я никогда не забывал тебя, Джеральда.
— Продолжай, Элмер,— сказал Криш.— А что ты скажешь обо мне? Думаю, я тоже великолепен.— Он пожал плечами.— Но все же мы с тобой приятели и между нами стоит дама. Может быть, разделим пока деньги?
Он взял портфель и высыпал пачки на стол. Я достал «люгер» и вошел в комнату..
— Тебе не стоит беспокоиться о деньгах, Вилли,— сказал я.— Кстати, кроме нескольких верхних банкнот, все фальшивые.
Все трое резко обернулись. Джеральда тоже уставилась на меня. Глаза ее блестели.
— Продолжим разговор,— сказал я и прошел на середину комнаты.— Всем сесть,— приказал я.— Криш, Уайтекер и Зокка! Вы сядете вдоль стены, если пошевелитесь, буду стрелять.
— Лемми! — воскликнула Джеральда.
Я улыбнулся ей.
— Ну разве ты не глупышка? — сказал я ей.— Я пытался убедить тебя и показать, кто такой Уайтекер, да ты не могла поверить.
Я достал свободной рукой сигареты, протянул ей одну и чиркнул зажигалкой. Потом повернулся к Кришу.
— Приятель,— сказал я.— Как дела? — Я посмотрел на него.— Ты неплохо провел со мной игру в «Меландере». Я принимал все мячи, которые мне кидали. Теперь я буду их подавать.— И я врезал ему в челюсть своим «люгером». Верите или нет, но я с удовлетворением услышал хруст костей.— Нравится? — спросил я.— Эта работа с самого начала была обдумана Панцетти и Уайтекером. Я понял это, когда стал заниматься маленьким Элмером. Мы узнали, что он американский фашист, наци, один из тех вшивых парней, которые верят во все, кроме собственной страны. С самого начала морское министерство столкнулось с трудностями в выполнении чертежей. Он затягивал время. Потом ему в голову пришла одна идея. Он сделал вид, что влюбился в Карлетту Франчини. Карлетта была выделена Панцетти для контакта между ним и Уайтекером, но она ничего не знала об общем замысле. Затем Панцетти послал угрожающее письмо Уайтекеру, и тот решил удрать сюда. Прежде чем удрать сюда, он написал тебе, Джеральда, письмо и сообщил, что собирается делать, потому что знал, что ты последуешь за ним в Англию. Ты слишком много думала о нем. После его отъезда Карлетта оставалась там, чтобы посмотреть, как будет действовать правительство. Она узнала, что я приехал в Канзас, а потом поеду в Англию. И поехала тоже. Они получили мои бумаги, а Вилли Криш, выдавая себя за Кошена, заманил нас в Хэмпстед. Фратти выдавал себя за сотрудника Скотленд-Ярда. Он придумал прекрасный план. Они решили избавиться от нас, людей, которые знали об Уайтекере, и выдать все это за взрыв немецкой бомбы.— Я взглянул на Уайтекера.— Ты думал, что я болван,— сказал я ему.— Ты считал меня идиотом. Когда я нашел тебя связанным на столе и сделал вид, что я не верю в то, что ты Уайтекер, неужели ты не сообразил, что у меня было твое описание? Я знал, что ты Уайтекер, но хотел сыграть в свою игру. И еще одно. Монтана тебе не сделала ничего хорошего. Эта кошечка сказала мне, что ты не можешь закончить чертежи, потому что Панцетти вводит тебе морфий. Я осмотрел твои руки и не нашел следов уколов. Дело не только в этом. Отсюда следовал вывод, что либо ты не Уайтекер, либо Монтана врет. А единственная причина ее лжи заключалась в том, что ты играл заодно с Панцетти. Итак, леди и джентльмены, преступники всегда засыпаются на мелочах.
