Дальше, она мне потом рассказывала, события развивались так. Люся приехала на место происшествия и отыскала Юденича — он как раз объяснял прибывшему звукооператору Василию Андреевичу, что запись отменяется.
— А где журналист? — упорствовал оператор. — Нам надо наряд подписать.
— Я вам подпишу наряд, — сказала Люся, показывая корочку Гостелерадио СССР. — В чем дело, Гена? — спросила она. — Мы к вам послали корреспондентку, она чуть не полгода вникала во все ваши проблемы, заказана машина, а вы не хотите записываться?
— Но вы послали к нам двух журналистов, — серьезно стал объяснять Юденич. — Вениамин оказался более опытным. Представьте, у него уже готов сценарий. Теперь мы без сценария не хотим. Вдруг что-нибудь ляпнем не то?
— Вы ляпнете, а мы вырежем, — парировала Люся. — Это живое дело, Гена!
А вы — как Леонид Ильич Брежнев на трибуне: «Некоторые люди считают, что я все свои речи могу только читать по бумажке. Я смеюсь над этими людьми! Ха — тире — ха — тире — ха!!!»
— Шутки в сторону, — сказал Геннадий Иванович. — Нам сейчас нельзя рисковать. От этой передачи зависит наше будущее. С минуты на минуту приедет Веня, и все встанет на свои места.
— Да кто такой этот Веня? — гневно спросила Люся.
— Пока не знаем, — сказал Юденич.
— Вы что, его никогда не видели?
— Нет.
— И не читали сценарий?
— Нет.
— Театр абсурда! — сказала Люся.
Тут открывается дверь, и в зал входит невысокий мужчина в шляпе с огромным портфелем.
— Здравствуйте, — он говорит. — Веня — это я.
— Ах, это вы! — произнесла насмешливо Люся. — А мы вас ждем с надеждой упованья!
— Да? — удивился Веня, снимая шляпу, оказываясь под ней лысоватым блондином, немного седоватым, бесцветный такой человек лет сорока, с реденькими усиками, в общем, вид у него был довольно обветшалый.
Ничего, Геннадий Иванович ему обрадовался, как родному, долго тряс руку, хлопал по плечу и в конце концов спрашивает, как бы невзначай, мол, где же, Вениамин, ваш хваленый сценарий? А то тут различные претенденты рвутся в бой — хотят воспевать наш сплоченный коллектив, но мы, согласно договоренности, храним верность вашему сценарию.
— Какому сценарию? — спрашивает Веня.
— Который вы написали? — подсказывает ему Юденич, сверля взглядом портфель.
— А у меня пока нет никакого сценария, — сказал Веня, обезоруживающе улыбаясь.
— Но вы по телефону говорили: сценарий, сценарий…
— У-у, какой быстрый! — продолжая улыбаться, Веня вытащил из портфеля до боли знакомый уже Геннадию Ивановичу катушечный «репортер». — Вот я буду ходить, смотреть, познакомимся поближе… Сядем рядком, поговорим ладком…
