Случалось так, что паникеры, услышав пулеметные очереди или даже винтовочные выстрелы в каком-нибудь направлении, кричали: «Нас окружили!», «Мы окружены!» В подобных случаях, если не находилось твердой командирской руки, подразделения теряли волю к борьбе, поддавались панике и становились легкой добычей врага.
В этой связи мне хочется с чувством особого удовлетворения отметить, что когда наш штаб оказался в тяжелом положении, когда почти со всех сторон были враги, я ни разу не слышал, чтобы офицер или боец произнес паническое слово «окружение». В колоннах царили полное спокойствие и возможный в тех условиях порядок.
Я глубоко убежден, что в этом большая заслуга К. К. Рокоссовского, который в самых сложных ситуациях не терял присутствия духа, неизменно оставался 24
невозмутимым и удивительно хладнокровным. Окружающие заражались его спокойствием и чувствовали себя уверенно. В его присутствии совершенно невозможно было проявить признаки беспокойства или, что еще хуже, растерянности. Было просто стыдно. Рокоссовский покорял всех своей изумительной чуткостью и справедливостью. Будучи строгим, он никогда не унижал достоинства человека. Все эти качества Константина Константиновича благотворно влияли на весь личный состав штаба. Его по-настоящему любили и глубоко уважали.
В сохранении спокойствия и уверенности личного состава штаба армии и находившихся с нами подразделений связи, саперов и других большая заслуга принадлежала партийно-политическому аппарату. Все офицеры политотдела армии находились в подразделениях, на самых трудных и опасных участках. Члены Военного совета и политический аппарат армии неустанно работали с коммунистами, комсомольцами, всеми бойцами и командирами, вдохновляя людей, вселяя в них веру в победу.
13 октября штаб армии прибыл в район Можайска. В городе находился новый командующий фронтом генерал армии Г. К. Жуков, который приказал Рокоссовскому принять можайский боевой участок. Но утром 14 октября Рокоссовский получил от него новое распоряжение: выйти со штабом в район Волоколамска и подчинить себе все части, расположенные на широком фронте от Московского моря до Рузы. Можайский боевой участок мы передали 5-й армии, которой в те дни командовал Д. Д. Лелюшенко.
Начиная с этого времени, для нас кончилась пора скитаний. Выйдя на волоколамское направление, 16-я армия начала действовать в обновленном составе.
Прибыв 15 октября в Волоколамск, штаб артиллерии армии разместился в здании райфинотдела. В городе оставались почти все жители, которые надеялись, что мы дальше не пустим немцев. Работали магазины и учреждения. Но длинные очереди за хлебом, озабоченные лица перебегавших улицы людей, раскрытые настежь двери комнат в райисполкоме и райкоме партии, сидевшие там работники в верхней одежде и многое другое — все это говорило о том, что город стал прифронтовым и готовится к эвакуации.
