Похожий запах был у многих людей, и он мне не очень-то нравился, но я обожала, как он переплетался с уникальным ароматом Сиджей, ведь это была моя Сиджей. Хотя все равно мне иногда хотелось, чтобы она пахла так же, как в детстве, когда я нюхала ее головку, упиваясь благоуханием. Лучше того запаха не было на свете ничего.
Мы с Рокки нашли разлагавшийся трупик белки — тоже отличный запах! Однако не успели мы как следует в нем вываляться, как нас позвал Трент, и мы поспешили к нему. На нас надели поводки — пора отправляться на новую прогулку!
Приехав к Тренту, они с Сиджей встали возле ее машины. Я ждала у передней дверцы — надеюсь, Сиджей не забыла, что я собака переднего сиденья.
— Удачи с матерью, — сказал Трент.
— Ей наплевать. Когда я приехала на такси, ее даже не было дома.
— Такси? Что ж ты не сказала, я бы тебя забрал.
— Нет, тебе пришлось бы уйти с уроков. Не хочу никого портить своим криминальным влиянием.
Мы сели в машину — я на переднее сиденье. Приехав домой, мы увидели Глорию на диване с каким-то мужчиной. Я подошла к нему, виляя хвостом, чтобы обнюхать, а он погладил меня по голове. Глория напряглась и подняла руки. Я не стала ее обнюхивать.
Сиджей по-прежнему стояла у входной двери, поэтому, поздоровавшись с мужчиной, я вернулась к ней.
— Клэрити, это Рик. Он помог мне справиться с трудностями, которые возникли из-за тебя, — сказала ей Глория.
— У меня тоже дочь-подросток, — сказал Рик и протянул руку. Сиджей дотронулась до нее.
— Меня все зовут Сиджей. Только Глория зовет меня Клэрити[3] — это единственное, чего у нее нет и не будет.
— Глория? — удивился мужчина и повернулся к Глории. Я тоже повернулась, хотя на самом деле мне не очень-то хотелось встречаться с ней глазами. — Дочь называет тебя по имени?
— Да, представляешь. — Глория укоризненно покачала головой.
— Вот, это главная проблема, — сказал мужчина. Довольно приятный, кстати, — его руки пахли жиром, мясом и Глорией.
— Она сама просила называть ее Глория, а не мама, потому что не хотела, чтобы незнакомые мужчины в магазине думали, что у нее такая взрослая дочь, — объяснила Сиджей. — Она очень неравнодушна к мнению незнакомых мужчин. Полагаю, вы и сами это уже заметили.
На минуту воцарилась тишина. Я зевнула и почесала за ухом.
— Ладно, приятно познакомиться, Сиджей. Мне пора, а твоей маме нужно многое с тобой обсудить.
Мы пошли в ее комнату, и там я улеглась на обычном местечке. Было так хорошо вернуться домой к моей девочке. Я чувствовала приятную усталость после борьбы с Рокки и не могла дождаться, когда же Сиджей заберется в кровать и я смогу ощутить ее руку у себя на шее.
