— Ага! Лузер. — Сиджей дружелюбно ударила его по плечу.
Трент сидел хмурый и смотрел себе под ноги.
— Ты что? — спросила Сиджей.
— Ничего.
— Ладно, пошли в парк.
И мы пошли гулять. Рокки постоянно нас задерживал, обнюхивая и помечая кусты, а я шла рядом с Сиджей. Она достала из кармана маленькую коробочку. Угощения там не было, зато был огонь, а потом изо рта Сиджей пошел едкий дым. Я знала этот запах: им была пропитана вся ее одежда, и он часто шел от ее дыхания.
— Каково это быть на испытательном сроке? Что-то типа домашнего ареста? — поинтересовался Трент.
— Да ничего особенного. Я просто должна ходить в школу. Хотя Глория ведет себя так, будто я настоящий преступник. — Сиджей засмеялась и закашлялась, вдохнув слишком много дыма.
— Зато она разрешила тебе собаку.
Мы с Рокки подняли головы, услышав слово «собака».
— Как только мне исполнится восемнадцать, я сразу уйду из ее дома.
— Правда? И что ты будешь делать?
— В крайнем случае пойду в армию. Или в монастырь. Мне надо дотянуть до двадцати одного.
Мы с Рокки нашли какую-то потрясающую дохлятину и начали ее обнюхивать, однако Трент и Сиджей не стали нас ждать и продолжали идти: поводки натянулись и оттащили нас, не дав даже хорошенько поваляться. Иногда люди дают своим собакам время обнюхать все важные вещи, но обычно они слишком спешат, и нам, собакам, приходится упускать прекрасные возможности.
— А что будет, когда тебе исполнится двадцать один? — спросил Трент.
— Я получу первую половину доверительного фонда, который оставил мне папа.
— Ух ты! А сколько?
— Около миллиона долларов.
— Вот это да.
— Авиакомпания заплатила компенсацию после катастрофы. Этих денег мне хватит, чтобы переехать в Нью-Йорк и всерьез заняться актерской карьерой.
Через пару домов от нас в траве прыгала белка. Осознав свою роковую ошибку, она замерла. Мы с Рокки пригнулись к земле и бросились на нее, натянув поводки.
— Эй! — рассмеялся Трент. Они с Сиджей побежали за белкой вместе с нами, но, так как поводки в их руках удерживали нас, ей удалось улизнуть. Белка добежала до дерева, взметнулась вверх и зацокала на нас сверху. Если бы не поводки, мы бы точно ее поймали.
На обратном пути мы опять за ней погнались. Эта дурочка ничему не учится.
Иногда Сиджей говорила: «Пойдем к Ветеринару?» — что можно перевести примерно, как «мы едем кататься на машине, ты будешь на переднем сиденье, а потом мы встретимся с Доктором Марти!» Я всегда с энтузиазмом реагировала на это предложение, несмотря даже на то, что однажды вернулась домой с дурацким пластмассовым воротником на шее, который усиливал все звуки и мешал есть и пить.
