— Здорово, Дилан! Я — Ник. — Юный сосед смущённо глядел себе под ноги и не спешил пожать протянутую руку. — Не стесняйся, я просто хочу представиться. Хоть мы здесь совсем ненадолго, негоже полностью игнорировать соседей. С твоей мамой мы уже поговорили утром. А ты, видимо, в школе был?
— Угу…
— Что-то долго вас не отпускали сегодня.
— Во-во! — сразу оживился ученик. — В субботу — шесть уроков! Не кисло, да? Совсем оборзели! И ладно бы, физкультура там какая-нибудь, или музыка… А то, все — с домашками. Шесть домашних работ за день. Я чего им, йога с восьми лет?!
— Да, брат, не завидую я тебе. Это ж сколько сидеть за уроками придётся, все выходные?
— Да не, — махнул рукой Дилан, — я уже всё сделал. Какая радость гулять, если потом домашние работы писать. После обеда часок помучался,… ну, полтора. Сочинение это, дурацкое, в основном писал. Фигня, конечно, получилась, но и пусть! В следующий раз не будут столько задавать.
— А мама-то не ругает за фиговые сочинения?
— Вообще-то ругает… Но я же не писатель. За грамотность «Би» поставят, уже здорово.
Либо миссис Пенн не придавала большого значения учебным успехам отпрыска, либо вообще была очень мягкой воспитательницей, либо сыну всё давалось легко и непринуждённо. Во всяком случае, Ник не смог бы сделать шесть «домашек» за час. И даже за полтора. Тем более сочинение написать. Впрочем, это не его дело. Сыщик решил сменить тему.
— Слушай. Дилан. А ты в лес часто ходишь?
— Сейчас нет. Во время каникул, когда ребята из городов приезжают, часто. Мы там каждый день играем. А сейчас здесь и играть-то не с кем. Малышня одна, дошкольники. Есть старшеклассники, но они со мной не водятся. Так что я всё больше вниз езжу, к своим, из школы.
— На чём?
— На вèлике. На чём же ещё?
— И что у тебя за вèлик?
— «Иглит», само собой. Я же не первоклашка какой, на «Скулчайлде» рассекать.
— И у меня когда-то был такой… — со вздохом признался Ник. — Хорошая модель. Не то, что моя нынешняя машина.
— А какая у вас?
— Джип. Си-джей, седьмой. Не то, что тебя, меня ещё на свете не было, когда его престали выпускать. Однако же, до сих бегает. Утиль, безусловно, но бегает. А я всё никак не решусь с ним расстаться.
— И сколько лошадок? — тоном знатока поинтересовался Дилан.
— Двести десять. — Ник с трудом сдержал улыбку. — Восемь цилиндров, триста с лишним кубиков движок.
— Не кисло! А максималка?
— Больше ста двадцати миль. По паспорту. — На несколько секунд Дилан впал в прострацию, шевеля губами.
