Урной с прахом бабушки Лоры заведует дядя Энди в Аккрингтоне. Стив никогда этой урны не видел.
Повернулся на шорох: по опавшим листьям, не боясь ничего, шустрил мимо могилы еж.
Господи, как хорошо!
Едучи сюда в электричке, Стив питал в себе дерзость прочесть на могиле Ахматовой — и обязательно вслух — свои переводы: два-три на английский. Сейчас эта идея казалась ему дикой.
Он коснулся рукой чугунного креста и негромко сказал:
− Простите.
В поселок Стив шел вдоль канавы по левой стороне шоссе. Ему хотелось, чтобы это называлось лесом; дорожки тут не было: под ногами мох, кочки, корни сосен, черничник. С черникой он в сентябре опоздал, хотя отдельные ягоды еще попадались. Ягоды черники не столько черные, сколько синие, и называть черничник синичником было бы намного вернее. К черному тут пристрастны. Черная речка, черные лестницы в Петербурге, черный человек, напугавший Есенина. Однако нет черничного цвета, тогда как брусничный имеется. Стив знал: брусничного цвета был фрак Чичикова. Стиву покамест не встречалась брусника.
Он поступил по совести, по-человечески, верно, как нужно, правильно, что приехал и побыл тут по-людски. Было легко на душе, свободно.
Надо было обойти муравейник.
Стив перепрыгнул канаву и вышел один на дорогу.
Одна машина проехала. Стив до сих пор не переставал удивляться, что каждый раз еще отмечает, что ездят не по той стороне.
Почему-то ни в Европе, ни в Америке ему так не казалось, и только в России почему-то казалось именно так.
Возвращаются со Щучьего, подумал Стив… shchautsya — so — shchuchevo… со Щучьего озера.
Он и скороговорки подчинял языку, мог изловчиться: «Стоит копна с подприкопеночком, а под копной перепелка с перепеленочком».
Другая резко затормозила и остановилась шагах в десяти.
− Стив!
Это была Арина. Она вышла из машины и махала ему рукой. Стив ее сразу узнал, но, что Арина, вспомнил не сразу.
− Ничего себе! Еду и глазам не верю: Стив!.. Ты куда? В город?
− Угу, − отвечал Стив в разговорной манере. — На железнодорожную станцию.
Поцеловались три раза.
− Садись. Мы тоже в город.
Молодой человек лет четырнадцати освобождал рядом с собой от курток и сумок место для Стива, внимая указаниям сидящего на переднем сиденье владельца рыжей бородки. Стив поместился. Арина, сев за руль и повернувшись к Стиву, знакомила: тот, кто с бородкой, был Влад, а это Коля, их сын. О себе Стив услышал, что он «английский поэт и большой знаток русской поэзии» и что Арина с ним познакомилась в Доме писателя на вечере его переводов. И что он тут на месяц всего и скоро назад.
