Носкоеды | страница 19
Васила был счастлив! Он стоял посреди огромной площади и глазел на золотые купола какого-то храма — как вдруг его пнула нога в остроносом ботинке.
Нога была в полосатом носке и принадлежала Вовке Щеголю.
Тогда-то Васила впервые в жизни увидел настоящий носок.
Эта минута решила его дальнейшую судьбу. И Васила от своей судьбы — и от Вовки Щеголя — не отсупал ни на шаг.
Васила пошел за Вовкой — до большого дома на площади. Он устроил себе жилище в стене, за потайным сейфом, и скоро выяснил то, о чем не знала даже полиция: Вовка фарцевал фирменными носками, и с большим размахом.
У него дома был целый склад краденых заграничных носков.
Сортировку товара и все сделки Вовка вел дома — в перчатках. У него была целая сеть тех, кто воровал для него носки и продавал их из-под полы.
А Васила все видел и всему научился.
Он знал столько, что сам мог бы открыть подобную носкоедскую фирму, но его это не привлекало. Сидеть в тепле и изображать шефа было не по нем.
Ему нравилась суровая уличная жизнь, подвальные норы и притоны, где он всегда мог встретить таких же, как он сам.
Носкоедов из худших человеческих семей. Мерзавцы и негодяи, на слабых они нападали поодиночке, а на сильных наваливались всей толпой.
Вот из таких-то сорвиголов Васила и сколотил себе шайку. А потом Падре позвал их и пообещал им работенку.
С шефом не спорят
Но одно качество у носкоедов врожденное. Уж ему-то они никак не могли научиться у людей. Это верность.
Каждый носкоед верен своему домохозяину и остается с ним в печали и радости.
В квартире есть потайная комнатка или логово (кому что нравится), где и живет носкоед; а если домохозяин переезжает — носкоед переезжает вместе с ним.
Васила был верен, как все носкоеды.
Когда однажды ночью в дом Вовки Щеголя ворвалась полиция и нашла огромные залежи ворованных носков — Васила мог бы попросту пересидеть в своей берложке, а потом спокойно жить дальше в том же доме.
Но он не хотел бросать своего домохозяина.
Беда в том, что хозяин переехал в тюрьму.
В тесную камеру за железной решеткой, где даже мышка не могла бы остаться незамеченной, не то что крупный носкоед.
Но это было не все. В отличие от других заключенных, Щеголь ходил босым. Так гласил приговор: пожизненное лишение носков!
Тут уж делать было нечего — пришлось расстаться.
Так Васила вновь отправился в странствие, менял поезда и вокзалы, пока не нашел место, где решил остаться.
И там-то, в отельчике у вокзала, его и нашел Падре.
