Я посмотрел в невидящие голубые глаза.
— Как она умерла?
— Понятия не имею, — Малвани прислонился к краю сцены и провёл рукой по короткому стриженому «ёжику» на лысеющей голове. — Я не смог найти на теле ни одной подсказки, ни одной отметины.
Малвани достал из кармана часы и посмотрел на время.
— Почти полдень. Какого чёрта Уилкокс так задерживается?
Коронер был профессионалом и серьёзно относился к своим обязанностям, хотя немногословная манера общения не прибавляла ему друзей.
И заставлять ждать человека в должности Малвани без какой-либо причины было совершенно не в его правилах.
— Где он?
Малвани не ответил.
Отбросив в стороны портьеры, на сцену, громко причитая, бросилась женщина. За ней семенил мужчина. Наверно, он и есть художественный руководитель.
Это был крупный мужчина лет сорока с густыми чёрными волосами и резкими чертами лица. Женщина же находилась в истерике, и речь её была практически бессвязна. Я улавливал лишь обрывки фраз: «моё платье», «виновата, виновата».
Наконец, мистер Айзман схватил женщину за руку и заставил остановиться. Её длинные каштановые волосы, завитые в мелкие кудряшки, рассыпались по плечам.
— Послушай меня, — резко и зло прошипел он. — Прекращай это. Только подумай, что будет, если рассказы о твоём поведении просочатся за пределы театра!
Что он говорил дальше, мы не расслышали, но слова возымели должный эффект: женщина моментально прекратила истерику и лишь изредка всхлипывала. И то это было больше похоже на икоту.
— Мне надо с ними разговаривать именно сейчас? — она посмотрела прямо на нас.
Мистер Айзман ответил спокойно, но в его словах определённо сквозило предупреждение.
— Ты же не хочешь, чтобы мистер Фроман услышал, что ты не идёшь на сотрудничество с полицией, ведь так?
— Мисс Боуэн, — обратился к ней Малвани, делая шаг вперёд, — присядьте, пожалуйста.
Он жестом указал на один из трёх металлических стульев, стоящих за занавесом в стороне от сцены.
Здесь, за портьерами, находилась организованная небольшая площадка для актёров, ожидающих своего выхода на сцену. Пространство было небольшим, поэтому, когда Малвани и мисс Боуэн сели на стулья, их колени почти соприкасались. Мы с мистером Айзманом остались стоять.
Зато теперь мы хотя бы не видели труп на сцене.
Лили Боуэн бросила на нас взгляд и прикусила губу.
— Мы не станем беспокоить вас множеством вопросов. Мы понимаем, что вам сейчас тяжело.
Малвани удалось добавить в голос нотку сочувствия и понимания. Но говорил он по-прежнему быстро, и я видел, насколько ему не терпится закончить этот опрос и получить ответы.
