— Не трогай меня! — закричали с потолка хором, один голос принадлежал Чукки, а другой птичий был мне не знаком. Мы с Филом, так и неуспевшим покинуть помещение, одновременно задрали головы вверх. В это время мешочек выпал у меня из рук, и резко стал увеличиваться в размерах. Оттуда выскочил настоящий Вульф-Брэгер, он резво стал карабкаться по стене и очутившись на потолке моментально ухватил истошно орущего петуха хищною своею рукою и поволок вниз. Очутившись на полу, он снова втиснулся вместе с петухом в мешок, раздувшийся до размеров буфета, и скрылся там.
Фил сорвал со стены шестопер и, подбадривая себя громким совиным уханьем, принялся со всей силы охаживать им мешок.
— Помогай! — крикнул он, и мы вместе с кувыркнувшимся с потолка Чукки обрушили на мешок ближайший дубовый столик.
— Не дайте ему увеличиться! — надсадно проорал Фил, продолжая избивать мешок. Мы поднатужились и пустили в ход винную бочку. Это возымело свое действие, мешок стал уменьшаться в размерах. Когда он уменьшился до своего первоначального размера, с нас градом лил пот.
Бармен бережно поднял мешочек с пола и спрятал в карман, предварительно отсоединив от него какую-то деревяшку с маленьким гвоздиком, сначала я подумал, что она случайно прицепилась к мешочку Вульф-Брэгера, но Фил, обеспокоенно качая головой, пояснил:
— Она во всем виновата, прицепилась и сосет, сосет, сосет. Если бы мы вовремя не кинулись, весь бар бы разнесло, — голос его дрогнул, — спасибо вам…
— Утри свои слезы, — посоветовал ему Чукки, — скажи лучше, кто это она?
— Как кто? — удивился бармен, — Постоянная Планка! Беберман должен был сам отвезти ее Больцману, но не успел. Тут меня и накрыло…
Наблюдения. Чукки Даун.
Я увидел, что Юзика тоже накрыло. Он скорчился, схватился за бока, потом свалился на пол и заплакал. Хотя нет — засмеялся. Я схватил его за ногу, но он продолжал бежать, и потом говорил мне, что никак не мог понять, отчего его лошадь вдруг захромала.
— Ни хочу! Ни хочу! — кричал он, давясь хохотом, — Никому не хочу! Постоянная, аха-ха!!! Беберманы достали, и зеркала ваши розовые…
Это было похоже на истерику, но кончилась она так же быстро, как и началась. Уже через пару минут Юзик снова был в строю и, утирая глаза указал в сторону окна:
— Смотрите слон!
Но это был не слон, а Пробрюшливое Жорло…