Юрий похолодел. Сейчас, когда каждое мгновение приобрело особую цену, это было смерти подобно.
— Алло?
Бесконечно просительное и жалостное.
Голос говорил, не останавливаясь, казалось, с особой тщательностью проговаривая слова. Юрий закрыл глаза — на том конце трубки ясно дали понять кто ведущий, а кто ведомый. Менять императивы местами — дело заранее проигрышное.
Эй, Юрка, ну сделай же что-нибудь…
— Пожалуйста…
Голос в трубке начал затихать, пока вовсе не стал призрачным, невесомым. Юрий ощутил, как дергается левая часть тела. Тик оказался неконтролируемым. Юрий захотел дунуть в трубку, но не решился отнять ее от уха.
— Ю…й, сл…шь ты д…л…
Панюшин сжал пальцы, словно собираясь раздавить пластмассовую гадину, но в трубке отчетливо щелкнуло, и в ухо ворвался длинный протяжный гудок:
— Тиииииинь… трр…, тиииииинь… тррррррррррр…
В трубке затрещало. Панюшин отпрянул — не слушать, ни в коем случае не слушать. Он сразу понял что это — длинный гудок пилот-тона, и короткий заголовочный блок, опять пилот-тон, и собственно основной блок данных. Некогда используемая технология передачи данных, ныне же — устаревший способ причинять неприятности. Юрий отставил трубку, дожидаясь конца передачи.
В трубке пикнуло в последний раз, и помехи стали стихать.
— Алло? — Юрий понял, что еще немного, и заплачет. — Ну пожалуйста. Я…
— Что? — вкрадчиво поинтересовался голос.
— Я больше не буду — выдавил из себя Панюшин, тыльной стороной ладони утирая предательскую слезу.
— А… ну ладно — как ни в чем не бывало, пробубнил голос. — Тогда последняя контрольная точка — спецобъект.
Юрий осторожно ущипнул себя за нос.
— Какой из?
— Панюшин, делаешь успехи — скупо похвалил голос. — Впрочем, сколько дебила не учи, он все равно на сторону смотрит. Цель — первая и вторая лаборатории, — какая из них, определишься на месте.
Панюшин хмыкнул.
— Не выйдет.
Голос в трубке замолчал. Очевидно, опешил от подобной наглости.
— Там режим консервации — быстро заговорил Панюшин, стараясь исправить оплошность. — Это подземный уровень НИИ, я, когда карту забирал, заглянул — там никак не пройти…
— Да мне насрать на все твои режимы! — рявкнул голос. — Повторяю для умственно отсталых — первая и вторая лаборатории. Время связи через двадцать четыре часа ровно. Действуй сам или подключай Козявку — решать тебе. Давай, мудак, начинай работать, наконец…
Панюшин осторожно положил трубку.
— Ну, чего? — Козулин нахмурил брови, вопросительно поглядывая на Юрку.
