— Ну да ладно — сказал Козулин неожиданно твердым голосом. — Перейдем к делу. Бить тебя сейчас наверно бесполезно, разве что по яйцам зарядить, как следует, а?
Капитан аккуратно сдернул простыню, и Юрий завыл дурным голосом, предчувствуя страшное.
— Шучу, шучу… — успокоил его Козулин, и Панюшин ощутил, как покрывается потом. Переход от абсурдного к нормальному подействовал на Юрку, словно ушат с холодной водой.
Между тем Козулин неторопливо приподнялся со стула, и направился в другой конец комнаты. Панюшин попробовал, было проследить за Козявкой, но в шее отчетливо щелкнуло, и Юрий решил остаться неподвижным. Козулин вернулся скоро. Не с пустыми руками — прикатил невысокий металлический столик, накрытый белой простыней, вероятно, той самой, снятой с Панюшина.
— Смотри, чего я тебе приготовил — Капитан жестом фокусника сдернул простыню, и Юрий увидел изогнутые эмалированные ванночки с медицинскими инструментами. Зажимы, скальпели и прочие (Панюшин не знал им названия) инструменты холодно поблескивали в свете затейливой люстры под потолком.
Как ни странно это успокоило Юрку. Куда страшнее бы все это выглядело в настоящей операционной, выложенной белым, потрескавшимся кафелем, с белыми шарами светильников, бестеневой лампой, автоклавом, и прочими бессменными атрибутами современной пыточной, здесь же демонстрация капитана отдавала дешевой показухой. Всему же должно быть время и место, наконец.
Капитан принялся перебирать инструменты, что-то тихонько приговаривая под нос.
— А ведь ты прав — нашел, наконец, силы пробормотать Панюшин. Увидев, как напряглась спина незваного гостя, он не смог удержать улыбки. — Были же времена, вот как сейчас помню…
Козулин с силой сжал скальпель и повернулся к Юрке.
— Издеваешься гад? — прохрипел капитан и приблизил к лицу Панюшина лезвие инструмента.
Панюшин моргнул.
— А чего я… Наше дело маленькое — подай, принеси…
Козулин обессилено опустил скальпель.
— Ладно, говнюк, отдыхай пока. Будет с тобой еще разговор — капитан бросил ни в чем не повинный инструмент на столик, и задумчиво почесал переносицу. Внезапно лицо его прояснилось — Слушай, а все равно ведь, неплохо я придумал с цветами-то?
Панюшин не мог не признать правоту командира спецотряда. По итогам встречи можно было смело озвучить результат — пока что один-один. Что будет дальше — одному Козявке известно.
* * *
Характер поисков предполагал множество встреч, но Панюшину больше всего хотелось сжаться тугим клубочком на мягкой постели, и, зарывшись носом под одеяло спать, спать, спать…
