— А ты и есть самый настоящий бродяга без роду и племени — пробормотал Юрий, проваливаясь в сон.
* * *
— Кто ты такой? — в десятый раз спросил Геннадий Сергеевич.
Похожий на обрубок палец раздавил в пепельнице сигарету.
* * *
Утро осветило заросшее лицо Панюшина. Юрий открыл глаза — начинался новый день, быть может, не самый лучший, но судя по началу и не из худших. Почти ничего не болело, а значит — жизнь продолжается.
Денег было не очень много — Юрий придирчиво осмотрел ворох мятых купюр. Ничего — для начала сойдет. Нужно озаботиться жильем, привести себя в порядок, а там видно будет.
Выбравшись из развалин, Юрий побрел по улице. Протопав с километр, Панюшин услышал запах болота. Озеро «Лиман» поросло камышом, высокие «качалки» темнели сквозь острые листья. Пройдя вдоль берега, Юрий вышел к небольшому пляжу. Оглянулся — ни души. Дорога осталась позади, и с нее вряд ли бросалась в глаза неприметная фигурка Панюшина.
Вода попахивала тиной, наклонившись, Юрий увидел свое отражение. Н-да, видок тот еще. Коснулся воды — холодная.
Быстро скинув одежду, Панюшин с разбегу бросился в воду. Нырнул, попробовал задержать дыхание. В ушах зашумело. Открыл глаза — муть, не рассмотреть ничего…
Искупавшись, Панюшин почувствовал себя почти человеком. Наскоро оделся, присел на каменистую землю.
Итак, первый пункт — одежда. Побриться, причесаться — пункт второй. И последний, самый главный — жилье. Характер поисков предполагал множество встреч с различными людьми, соответственно внешний облик не должен вызывать подозрений. Ночевки же под открытым небом не добавляли изысканности его естеству, пусть и глубоко духовному внутри, но все-таки весьма отвратному снаружи.
До базара Юрий добрался окольными путями. Вернулся к железнодорожной ветке, и уже от нее, по прямой улице, мимо заводоуправления, двинулся в центр города. Славянск — город контрастов. Улица вела мимо разрушенного цеха, небольшого болотца, обросшего все тем же камышом, заглядывала в частный сектор, где проживали унылые жители, и обрывалась перекрестком у самого базара.
Панюшин проскользнул мимо скучающих собачников, мимоходом погладив внушительного кавказца (почему-то с собаками Юрка всегда ладил лучше, чем с людьми), на миг остолбенел, окинув взглядом внутренности некогда колхозного рынка. Куда-то делись от входа подозрительного вида голубятники, торгующие летной птицей, не жгли таблетки сухого спирта под плоскими аквариумами любители водного мира, да и сами ряды изменились, следуя веяниям времени.
