— Да и собственно, какая разница — ты-то здесь чего забыл? — вопрос повис в воздухе.
Для себя Панюшин так и не смог решить, зачем он убил старуху. Это было похоже на выстрел — что-то неведомое выплеснулось из него. Какая-то дикая, злая энергия, точкой приложения которой и стал левый глаз старой процентщицы. Все что случилось потом — исключительно личное, Бугаю знать о том не положено.
— К тому же, если старушка не нужна, то тем более никаких вопросов и быть не должно. Ворошить былое мне не резон, так что гражданин Бугаев, ступайте себе с богом.
Бугай задумчиво шевелил губами. Часы мерили время потускневшим маятником, и даже мертвая старуха внимала высоким речам, впитывая посиневшим телом правоту Юркиных слов.
— А не то…
— Что? — растерялся Панюшин.
— Ты забыл добавить… — Бугаев повернул голову, и посмотрел отсутствующим взглядом.
Юрий подобрался. Шутки шутками, а у Таракашки разговор всегда был коротким. Раз два, и душа вон. Как бы не вышло чего.
— Паша, я прошу тебя…
— Ага, чисто по-человечески — механически продолжил Бугай. Панюшин обмер.
— Чего ты? — он шептал, пытаясь вытолкнуть слова, что превратились в осклизлые комочки медицинской ваты.
— Ну да, ну да… — бубнил Бугаев, насыщая атмосферу дома ненужным страхом. — Когда там связь? Ровно в девятнадцать ноль-ноль?
Панюшин упруго выскочил из-за стола. Удавка выскользнула из рукава маленькой опасной змейкой. Свистнула в воздухе, затягиваясь вокруг широкой шеи.
— Остановись, дурак… Пожалеешь… — Бугай захрипел, пытаясь вырваться. — Слушай, слушай сюда… Гром, вихрь, спайка…
Юрий отмалчивался, скривив лицо в нехорошей ухмылке. Не слушать, ни в коем случае не слушать! Все что скажет Бугай — все от лукавого, не стоит слушать. Ни одного слова!
Он душил Пашку, туже затягивая удавку, упираясь коленом в широкую спину Бугая. Тот не сдавался, мотал башкой, словно бык на бойне — Панюшин чувствовал, как вместе с остатками воздуха, из легких толчками выходит жизнь. Бугай дернулся в последний раз, и затих.
Панюшин оттянул тяжелеющее тело в спальню, и вернулся к столу, еще раз взглянуть на карту.
Карта как карта. С севера на юг и с запада на восток гордо раскинулся город-герой Славянск. На юго-западе горный массив, в простонародье называемый Карачун-гора, там же, перед самым въездом в город — турки-месхетинцы арендовали бывшие совхозные поля, засадили каменистую землю болгарским перцем да турецкими помидорами. Сам город дальше. Район «Восточный» — соленые озера, сосновые леса. На севере — старое переполненное кладбище с небольшой церквушкой. В основном частный сектор, где коротает дни и ночи полупьяный гегемон. В центре угрюмые ряды пятиэтажных «Хрущевок» — однообразные скворечники, заселенные озлобленным людом. На юге — болотистая почва, затопленные дворы, где каждую весну собираются огромные лужи, и под сапогом чавкает грязь. Северо-запад — бесконечные села и поселки. Ничего интересного.
