Бойню нужно остановить.
И неос попытается это сделать.
Двадцать первого октября по земному календарю установилось хрупкое равновесие. Двигавшиеся из разных секторов пространства космолёты синхронно начали тормозить.
В каюту Ингвара заглянула Вера.
— Можно?
Агент открыл глаза.
В потолок каюты был вмонтирован крохотный экранчик, на котором возникло лицо девушки. Фальк тронул допотопный сенсор и разблокировал двери.
— Обед скоро, — лётчица присела на краешек кровати. — Чем занимался?
Фальк уселся напротив, скрестив ноги.
— Думал.
Лётчица протянула руку и взъерошила ёжик непослушных светлых волос агента. Ладонь скользнула по небритой щеке. Фальк сжал эту ладонь в своих пальцах.
— Бриться не пробовал?
Фальк ухмыльнулся.
— Какой в этом смысл?
— Ну, будешь выглядеть как человек.
Его губы тронула горькая усмешка.
— В этом что-то есть.
Развернувшись, он лёг, положив голову ей на колени. Со всех сторон пару обступили металлические переборки.
— Есть разговор, — тихо произнёс Фальк.
По голосу агента Вера поняла, что разговор серьёзный.
— Давай.
Он помедлил.
— Сюда летят флоты. Концерны газовых гигантов, возглавляемые «Акваториумом», против Земли. Я уже ничего не могу изменить... Если бы знал, что моё расследование к этому приведёт... просто спустил бы всё на тормозах. Понимаешь?
Вера кивнула.
— Всё изменится, — продолжил Фальк. — Миры будут охвачены огнём. Полетят термоядерные ракеты. Этот крейсер перестанет существовать. Но... я не хочу этого. Я хочу жить. С тобой, где-нибудь подальше от этого кошмара.
— Как думаешь, кто победит? — спросила Вера.
Фальк скривился.
— Да никто. Силы примерно равны. Мы будем всё рушить, пока не скатимся в каменный век. Система, которую мы знали, исчезнет.
— И что ты предлагаешь? Бежать некуда.
Фальк вздохнул.
— Это не совсем так.
Вера склонилась над ним. Посмотрела в глаза:
— Ты шутишь.
Фальк улыбнулся.
— Нет.
— Это дезертирство, — в голосе лётчицы послышалась неуверенность. — Ты же агент ДБЗ. Что там у вас полагается за такие вещи?
— Заключение в тюремном конструкте, — нехотя ответил Фальк. — Что-то около двухсот лет.
— Прелесть.
Они рассмеялись. Фальк давно так не хохотал — искренне, по-детски заливисто. Вера повалилась на него. Какое-то время они лежали, обнимая друг друга.
— Прощай, оружие, — сказала Вера.
— Что?
— Ай, забудь. Роман такой был. Очень старый, ещё в докосмическую эпоху написан.
Фальк промолчал.
В последние годы ему редко приходилось читать. Вечная занятость. Одно дело за другим. Постоянный круговорот.
