— Думаете, этого Седых нам враги подготовили? — Пельше недоверчиво прищурился.
— Думаю, сам скурвился. Но вы проверьте, — вздохнув, Леонид Ильич закурил. — Внимательно посмотрите. Андропова и Щелокова информировать не обязательно. Наступит время — сам им скажу. Думаю, без подельников в охране здания ЦК такие вещи не провернешь. А вы работайте, тихо и аккуратно. Звонить по этому вопросу мне не надо, записки в секретариат писать… хм… тоже. Лучше уж вот так, лично. Учить вас не собираюсь, мешать не буду. Моя забота — оборона и село. Дел выше крыши, но разбрасываться нельзя, эти два направления для страны являются важнейшими. А вы там, в Комитете, засучите рукава. Партийному контролю все карты в руки. Политбюро с материалами ознакомлю позже, когда будет полная ясность. Мы надеемся на вас, Арвид Янович.
Глава восьмая, в которой пляшут облака, белогривые лошадки
Утреннее солнце кольнуло в глаз. Мысленно чертыхаясь, я подскочил, на ходу перемещаясь в больничную палату. Проспал! Впрочем, поломанное здоровье других подвигов не позволяло, оставалось лишь с сожалением мазнуть взглядом по Анюте, раскинувшейся рядом в моей футболке.
Вот как разделаюсь с болячками, первым делом куплю ей пару ночных рубашек. Нет, лучше сразу дюжину. Ну что за жизнь, а? В собственном доме мне надеть нечего… Как спал в мятой майке, так и прибыл. Самозваные санитарки дрыхли на моей кровати. Мирно сопели, спина к спине. Халаты, конечно, задрались, сразу зачесалась спина. Чистое безобразие, а не ночные сиделки у постели больного, господи прости. Ох, помощнички… Но ничего, это я им еще припомню. С трудом отведя взгляд, тихо шепнул на ухо Антону
— Рота, подъем!
— Пора жрать? — приоткрыв один глаз, обрадовался он.
— Нет, — безжалостно разрушил его мечтания я, натягивая местные пижамные штаны. — Пора анализы сдавать, а жрецы это делают на голодный желудок.
Возле пустых бутылок из-под «кока-колы» и «спрайта» на тумбочке Антона валялся надкушенный батончик «марса», но я не стал обращать на это внимания.
После анализов медсестра Катя увела Антона на УЗИ и МРТ. А я, вернувшись в палату, невольно подслушал разговор в ванной. Не специально, просто диалог там велся на повышенных тонах.
— Что значит «оставь Антона в покое»? — шипела Алена. — Не много ли, Верочка, на себя берешь? Вообще, кто ты такая, чтобы мне указывать? Кажись, не в ту степь коней гонишь, мать.
— А что ты здесь забыла? — сквозь шум душа голос Веры звучал глухо, но достаточно отчетливо.
