Мазин пристально посмотрел на карту:
- Прибавилось.
- Выберешься ты теперь из Белого моря без посторонней помощи?
- Выберусь.
- Хорошо. А если мы тебя, скажем, из Ленинграда в Белое море пошлем?
- Поеду, - сказал Мазин и взял указку. - По Беломорско-Балтийскому каналу поеду, вот так... - Он проехал по каналу и остановился в Архангельске. - Есть. Пять суток потратил.
- Немного, - сказал Сергей Николаевич. - А если б не было Беломорско-Балтийского канала, как бы ты поехал?
Мазин показал длинный путь вокруг северных берегов Европы и тотчас уточнил время:
- Семнадцать суток потратил.
- Хорошо, Мазин! Я вижу, что ты действительно окреп. Теперь расскажи нам все, что ты знаешь о Беломорско-Балтийском канале. А если ты ошибешься, то Трубачев тебя поправит.
Мазин ровным и бесстрастным голосом начал рассказывать:
- Беломорско-Балтийский канал тянется на триста километров.
- На двести, - поправил его Трубачев.
Он стоял выпрямившись, под рыжим завитком лоб его стал влажным, глаза блестели.
- На двести километров, - спокойно поправился Мазин и взял указку. Канал соединяет Онежское озеро с Белым морем...
Мазин обращался с картой вежливо и осторожно.
Ребята, облокотившись на парты, внимательно следили за указкой, двигающейся вдоль канала. Петя Русаков вертелся, нервно потирал руки и обводил всех торжествующим взглядом. "Ну, как Мазин? Вот вам и Мазин!" говорили его взволнованные глаза.
- Хорошо, Мазин! Пожалуй, тебе и Трубачев не нужен, а? - сказал Сергей Николаевич.
- Нет, пусть стоит. Я к нему привык, - заявил Мазин.
- Отвыкай. Трубачев всю жизнь не будет стоять с тобой рядом... Трубачев, садись!
- Пусть стоит! - тревожно выкрикнул Русаков.
Все головы повернулись к нему. Он смутился и юркнул под парту.
Отпуская Мазина, Сергей Николаевич похлопал его по плечу и сказал:
- Совсем хорошо, Мазин! Я очень рад за тебя. Я вижу, ты поймал быка за рога. Смотри не упускай его больше! А Трубачеву скажи спасибо... Трубачев!
Васек вскочил. Учитель посмотрел на его взволнованное лицо:
- Молодец!
Когда Сергей Николаевич вышел, в классе поднялся шум.
Русаков бросился к Мазину и, забыв утреннюю размолвку, обнял его:
- Здорово, Колька!
Ребята тоже радовались:
- Вот так жирняк!
- Повезло тебе!
- Держись крепче за Трубачева!
- Привяжи к себе веревочкой! - добродушно острили они.
Толстые щеки Мазина лоснились и набегали на нижние веки, щелочки карих глаз лениво и ласково глядели на ребят.
- А насчет мачехи твоей я подумаю, - улучив минуту, ни с того ни с сего шепнул он Русакову.
