- Стоп, стоп! - остановил ее Митя. - Экая ты мельница!
- Вот она всегда так! - возмущенно сказал Одинцов. - Кричит только, а у самой голова ничего не работает. Вот прочти, что она тут написала.
- "Что написала, что написала"!.. - передразнила его девочка.
- Сядь и помолчи! - потянул ее за рукав Митя. - Сейчас разберемся. Я уже говорил тебе, Одинцов, что такие спорные вещи надо решать сообща.
Васек оставил работу и подошел к столу.
- Мы всей редколлегией проверяли. Тут она Лермонтова и Пушкина списала, да еще сама между ними втерлась! - сердито сказал он.
- Неплохо попасть в такое соседство! - засмеялся Митя. - Сейчас посмотрим, что у нее получилось. Он громко прочел:
Уж небо осенью дышало,
А я учебу начинала.
Взяла тетрадки и пошла,
Так я учебу начала.
- Тьфу! - не выдержал Одинцов.
- Вот он всегда на меня нападает! - пожаловалась Синицына.
- Да потому нападаю, что глупо! Противно...
- Потише, потише, - сказал Митя. - Плохо ведешь себя, Одинцов! Так не годится: лишний спор заводишь и мне не даешь прочитать до конца.
Одинцов замолчал.
Митя начал читать сначала:
Уж небо осенью дышало,
А я учебу начинала.
Взяла тетрадки и пошла,
Так я учебу начала.
Белеет школа одиноко
В тумане неба голубом,
Идти мне в школу недалеко
На крайней улице мой дом.
Мои родители давали
Мне на прощание совет:
"Учись ты, Нюра, хорошенько
В награду купим мы конфет". М-да... - задумчиво протянул Митя и посмотрел на Синицыну. - Плохо. Очень плохо!
- А почему плохо? Рифма есть, все есть, - забормотала Синицына, поглядев на всех.
Митя еще раз пробежал глазами стихотворение и тяжело вздохнул:
- Почему плохо? Прежде всего по мысли плохо. Ты вот пишешь о себе:
А я учебу начинала.
Взяла тетрадки и пошла... А родители тебе за эту учебу обещали конфет.
Ребята фыркнули.
- А еще Пушкин и Лермонтов тут у нее!
- Вот уж ничего подобного! - сказала Синицына.
- Ну как же ничего подобного? - улыбнулся Митя. - Вот смотри:
Уж небо осенью дышало,
Уж реже солнышко блистало... Чье это?
Синицына раскрыла рот, чтобы что-то сказать.
- Постой. Дальше посмотрим:
Белеет парус одинокий
В тумане моря голубом... Это чье?
- Во-первых, у меня не парус, а школа белеет...
Одинцов громко фыркнул. Митя рассердился:
- Одинцов, ступай займись подшивкой газет! Стыдно! Большой парень - и не умеешь себя в руках держать. Ступай!
Одинцов нехотя отошел от стола.
- А ты, Нюра, сядь. Мы с тобой сейчас разберемся хорошенько.
Синицына надулась и с упрямым лицом присела на кончик стула.
