День не задался с утра. Порывистый холодный ветер гнул кроны деревьев и испытывал рекламные вывески на прочность. Словно озорной мальчишка, оставленный без родительского присмотра, он срывал с зазевавшихся прохожих головные уборы, поднимал в небо изорванные газеты, хлопал незакрытыми окнами и, судя по всему, всерьез собирался перерасти в бурю.
Наползшие с севера тучи полностью заволокли небо – так, что даже к полудню казалось, будто утро еще не наступило. Воздух пах озоном. Над крышами домов, в сгустившейся фиолетовой мгле, посверкивали молнии. Раскаты грома звучали все ближе.
Море вздыбилось волнами. Собираясь вместе, они стремительно неслись на берег. Обросшие водорослями валуны, похожие на окаменевших троллей из скандинавских сказок, молчаливо сдерживали их натиск. Достигнув набережной, волны разлетались на тысячи брызг и со злобным шипением откатывались назад, чтобы через какое-то время вновь повторить свой набег.
Ветер усиливался.
Илья, худой высокий мужчина лет сорока, с сединой в жестких, некогда смоляных волосах, застегнул старую замшевую куртку и поднял воротник. Шедший рядом с ним мальчик – его двенадцатилетний сын Даня – взглянул на небо и сказал:
– Как думаешь, будет буря или нет?
– Не знаю. По радио сказали, вероятность высокая.
– Так они обычно говорят, когда не знают.
– Так они и не знают, – согласился мужчина. – Поэтому и придумывают такие формулировки.
На безлюдном побережье зимовали несколько перевернутых вверх дном лодок. Издалека они напоминали разжиревших крокодилов, которые вылезли на берег, чтобы погреться, и, разомлев, уснули. Подойдя ближе, Даня поднял с песка палку и постучал по каждой из них.
– Все лодки звучат по-разному, – заметил он.
И действительно – звук выходил то короткий и глухой, то протяжный и яркий.
Илья хмыкнул.
– На чешуе жестяной рыбы прочел я зовы новых губ… – сказал он.
– Что? – удивился мальчик.
– Ничего, – ответил мужчина. – Русская поэзия.
– Я этого не понимаю.
– О том и печаль.
Даня безразлично пожал плечами.
– Зачем мне русский?
– Чтобы не забывать свои корни.
– Но я же здесь родился?!
Илья кивнул.
– Да, но твои предки…
– Вышли из Египта? – предположил мальчик.
Мужчина отвел взгляд в сторону.
– Когда-то давно, – согласился он. – Но с тех пор их еще изрядно помотало.
– Но теперь же мы на своей земле?! – Даня с силой ударил по лодке. – Зачем нам чужой язык?
Илья подошел к сыну и потрепал его по волосам.
– Будем заниматься понемногу каждый день, – сказал он. – За каждый выученный стих получишь по двадцатке. Идет?
