- Я болен. Я болен. - прошептал Саша. - Просто, перенапрягся вчера из-за Ани, все это время проспал, и никакой цыганки не было, и Аня жива - все мне привиделось. Я спал все это время.
И тут он услышал знакомый, ленивый голос:
- Вам же сказано было - оставаться в квартире. А вы куда убегали?
Тут Саша вздрогнул - попятился: в десяти шагах от него, на соседском балконе стоял тот самый утренний. Он стоял на том же самом месте, где и за несколько часов до того. Не моргая, внимательно смотрел он на Сашу.
Тогда юноша бросился в ванную, подхватил какую-то простыню и, вернувшись, занавесил ей балкон; а, когда уселся за стол, услышал из-за простыни властный голос:
- Никуда больше не вздумайте отлучаться...
Саша зажал уши и, испугавшись, наступившей мертвой тишины - тут же разжал их. Все равно была тишина - слишком тихо, слишком. С улицы - ни звука; только тикают в душном воздухе часы.
И ему страшно стало от этого размеренного "тик-так", ему страшно стало за уходящие неведомо куда, умирающие секунды. Ему захотелось ухватиться за любую из этих секунд, узнать у нее что-то, поговорить с нею, но с каждым "тик-так" - умирала секунда.
Он подбежал к часам, сорвал их со стены, тоже отнес в ванную - швырнул на покрытый бельем пол.
И вот он стоит в своей комнате, обхватил руками голову, оглядывается: вот шкаф заставленный книгами, рядом - детские его игрушки - машинки, солдатики. А еще глобус, школьные учебники, наклейки с собаками и кошками. Ему страшно стало за свою жизнь - он, вдруг, задумался зачем он раньше жил, и как он раньше жил - и о понял, что - ни зачем, и никак. Вся жизнь его показалась пустой и бессодержательной - все помыслы его, все хождения его куда-то - уже мертвыми, ни за чем не нужными...
"Я любил Аню, каждый день думал о ней? Но зачем? Зачем эти страдания, бесконечные воспоминания редких мгновений проведенных рядом с нею? Не за тем ли, чтобы прикрыть собственную духовную пустоту? Не за тем ли, чтобы забыть, что кроме этой иллюзии у тебя ничего и нет..."
И тут он вспомнил, что - есть. Была такая девушка - Женя, которую он долго и страстно любил до Ани - тоже безответно, но Женя была девушкой доброй, очень энергичной и, всегда хотела видеть в Саше друга - не отвергать его, по крайней мере.
Теперь ему показалось странным, что он, пока любил Аню, совсем забыл про те месяцы неразделенных страданий о Жене. Ведь, он любил ее столь же страстно, как и Аню; ведь он, даже, и стихи ей какие-то посвящал, и в душе не раз в любви вечной клялся, и слез немало, от мук своих неразделенных пролил. И вот он набрал ее номер...
