– А это ваша мама в школу пошла. Ей тогда всего шесть лет исполнилось, и она самая маленькая в классе была. Но училась хорошо, ей даже грамоты давали за успехи в учёбе, – Бабушка поворошила бумаги, разложенные на столе, и нашла несколько плотных желтоватых листов. Лёшка взял один из них и прочёл: «Почётная грамота. Выдана Ижевской Василине ученице 2 класса «Б» средней школы № 5 города Боровичи за успешную учёбу и примерное поведение».
– Это что же получается, мама в городе училась, а не в Ольховке?
– До четвёртого класса в городе. Она у бабы Вали жила, тётки моей. Вам она двоюродной прабабкой приходится, а как девять лет исполнилось, так мы её сюда перевели, чтобы поближе к дому была. В Ольховку её отец отвозил, а обратно она сама через лес шла.
– И зимой?
– И зимой. Мама у вас о-го-го какая бойкая была.
– Она и сейчас о-го-го! – Никита развёл в стороны согнутые в локтях руки и сжал кулаки.
– Скажи, бабушка, а что в Ольховке маме лучше учиться было, чем в городе? – спросил Алёша.
– В Ольховке может и не лучше, но дома-то завсегда лучше, – бабушка перевернула страницу альбома, – Вот смотрите, у нас в то лето друг дедушкин гостил. Он фотографией цветной увлекался. Это он тогда вашу маму сфотографировал вместе с дочкой своей Олёнушкой.
– Ой, а я её знаю! – ткнул в фотографию Никита – Это же тётя Хельга, мама с ней по скайпу разговаривала.
– Точно, похожа, – Алёша внимательно рассматривал девочек на фото.
Я тоже решил поглядеть на эту Хельгу-Олёну, подошёл к столу и запрыгнул. Нет, не подумайте, что на стол. Я воспитанный кот и приличия всегда соблюдаю. Заскочив к бабе Мане на колени, замурлыкав и выказав всеми другими доступными мне средствами любовь и уважение, перебрался на спинку скамьи. Оттуда мне хорошо было видно всё, что бабушка разложила на столе. Поверх всего была большая цветная фотография, на которой на фоне берёзовых стволов стояли две тоненькие светловолосые девочки. У той, что чуть помладше были такие огромные серые глаза, как у Никиты. Это и есть Василина, догадался я. Вторая была повыше ростом и выглядела более уверенной в себе. Видно, она привыкла позировать для фотографий. Её хорошенькое точёное личико обрамляли светлые, почти белые локоны, а глаза были какого-то русалочьего, сине-зелёного цвета. Девочки обнимали толстый ствол берёзы и улыбались так, словно говорили: «А вот сейчас мы сорвёмся с места и убежим – ловите нас потом». Хорошая была фотография. Бабушка взяла её в руки и поднесла поближе к глазам.
