На ночлег остановились в станице Аксай, что раскинулась на крутом берегу при слиянии рек Аксая и Дона.
Место было торговое, жили здесь в достатке, о чём свидетельствовало немалое количество каменных домов и лавок.
Когда Пушкин ранним утром вышел на улицу, с реки тянуло свежестью, над камышовыми крышами вились сизые дымки. Пахло водой и рыбой. У каждого дома вдоль всего берега на шестах и на крышах вялилась рыба. Загорелые, крепкие казаки в разношёрстной одежде, в картузах и калмыцких шапках спешили к пристани.
Там кипела работа. С больших и малых судов сгружали живую рыбу, нагружали и увозили сухую и солёную. Усатые чумаки, покрикивая на медлительных волов, наполняли свои возы сухой таранью. Они везли и соль, которая ярко поблескивала сквозь дыры в рогоже.
Женщин было мало. А те, что проходили — рослые, статные, в коротких кафтанчиках и пёстрых вязаных колпаках, — смотрели, как и их мужья, независимо, смело. В них текла кровь тех бунтарей, что бежали сюда, в приазовские степи, низовья Дона, от царской неволи и барской кабалы.
Пушкину подумалось, что мирные бородачи, ловко орудующие на пристани, совсем недавно наводили ужас на вторгнувшиеся в Россию войска Наполеона, прошли всю Европу и купали коней в Сене.
Обедать путешественники поехали в Новочеркасск, за тридцать вёрст от Аксая, к старому боевому товарищу генерала Раевского — атаману Войска донского генерал-лейтенанту Денисову.
Город Новочеркасск — новую столицу донского казачества — основал в 1805 году знаменитый атаман Матвей Платов.
В годы войны с Наполеоном имя Платова гремело не только в России, но и во всей Европе. Лицеисты твердили наизусть стихи Жуковского «Певец во стане русских воинов», где было про Раевского, было и про Платова. О храбрости Платова ходили легенды. Когда донской атаман посетил Англию, его удостоили небывалых почестей. Лондон торжественно преподнёс ему драгоценную саблю, Оксфордский университет — почётный диплом доктора наук. Его именем назвали военный корабль, в его честь выбили памятные медали. Новорождённых младенцев нарекали Матвеями. Английские дамы выпрашивали у Платова прядки волос, чтобы носить их «на счастье» в своих медальонах.
Память Платова чтили в Новочеркасске.
К ночи на лодке вернулись в Аксай, а утром в день отъезда осматривали Старый Черкасск — город казачьей славы. Из казачьей столицы Старый Черкасск разжаловали потому, что каждую весну заливал его Дон. Но казаки усматривали и другую причину: Петербург хочет, чтобы они позабыли свою вольность, потому и лишили их старинной столицы. А казаки любили её, сожалели о ней. Это явствовало из их разговоров. «Сей разжалованный город в станицу, — рассказывал в письме дочери генерал Раевский, — ещё более обыкновенного залит водою. В нём осталось домов 700… другие перевезены в Черкасск. Но церквей не перевезли и их богатство. Не могли увезть памяти, что это первое было гнездо донских казаков. Словом Старый Черкасск останется вечно монументом как для русских, так и для иностранных путешественников».
