– Почему ты сказал, что это столкновение? – спросила я, пытаясь отдышаться на морозном воздухе.
– Почему я что назвал чем?
– Сегодня днем. Когда ты рассказывал, как раньше сидел здесь и смотрел в сад. Ты сказал, твои бабушка с дедушкой жили рядом. Сказал, что это столкновение.
Вик посмотрел куда-то немного левее сада, на кладбище по соседству:
– Странное слово, не считаешь?
– Столкновение?
– Нет. Жили. Мои бабушка с дедушкой жили рядом. Жили – в буквальном смысле прошедшее время жизни. Также известное как смерть.
Я понимала эту тягу к размышлениям. Может, понимала лучше, чем вообще все на свете. И хотя чужие размышления не так притягательны, как свои собственные, я все же знала, что лучше их не прерывать.
– Думаю, это просто логично так сказать, – ответил Вик.
– Жили?
– Нет. Столкновение.
– В каком смысле?
– Ну вот… представь, что каждый человек – это единица, и каждая единица много раз за день принимает какие-то решения, и каждое решение уводит единицу в разных направлениях. Странно подумать, что мы бы никогда друг на друга не наталкивались, понимаешь? Особенно если учесть, что единицы собираются в груды и остаются вместе.
– Мы разве собираемся в груды и остаемся вместе?
Он перевел взгляд с кладбища на меня, и вот он появился опять, этот намек на улыбку.
– Да. Это называется «дом». – Он поднял руку и легонько прикрыл мне веки. – Вот представь. Ты летишь в небе. Не в самолете, а размахиваешь руками и ногами. Как дивная птица. Ты в нескольких километрах над землей, паришь сквозь ночь. И далеко внизу ты видишь тысячи крошечных красных огней. Красные огни копошатся, мигают, перемещаются между зданиями, деревьями и домами. Старые исчезают, новые рождаются. Через какое-то время ты замечаешь, что огоньки иногда натыкаются друг на друга. Ты удивишься?
Я покачала головой:
– Нет.
– Я называю это неизбежностью соответствующих узлов.
Я открыла глаза:
– Значит, мы красные огоньки?
Он кивнул, снова поворачиваясь к кладбищу.
– Люди говорят о совпадениях, словно в них есть что-то особенное. Но ведь нет. Мы постоянно натыкаемся друг на друга. Думаю, люди просто слепые, раз этого не замечают.
Это была интересная мысль. Или скорее напоминание, что всякое дерьмо, с которым мне приходилось иметь дело, – это не моя вина. Это ничего более, чем последовательность неудачных столкновений.
– Подожди здесь, – сказал Вик. Он плюхнулся вниз со стены, расстегнул рюкзак и достал папину урну.
– Что ты делаешь?
– Я сейчас вернусь.
