Мы направились к Нью-Милфорду и пошли мимо «Фудвиля». Коко вышла из творческого транса – над чем бы она там ни работала, – чтобы поклянчить мороженое. Баз сказал, что из финансовых соображений мороженого не будет, а Коко сказала, что он говорит, как мамаша-наседка.
– До сих пор не могу понять, почему ты не разрешишь мне просто взять мороженое бесплатно.
– Ты знаешь мое правило, – сказал Баз.
– Какое правило? – спросил я.
Вздох Коко был больше нее самой.
– У База есть правило насчет воровства. Кради, только если иначе не выживешь, кради, только если они смогут это пережить, и еще какая-то чухня. Не помню.
Баз сказал:
– Кради, только если иначе не выживешь, кради, только если они смогут это пережить, и никогда не кради то, что тебе не нужно.
Мы прошли несколько секунд в молчании. «Фудвиль» с черепашьей скоростью исчезал за нашими спинами.
– Прости, – сказала Коко, – но звучит так, будто ты хочешь, чтобы мы крали.
Нзази щелкнул один раз.
– Видишь? – сказала Коко. – Твой собственный брат со мной согласен. Почему не сказать просто: «Кради только то, что тебе нужно»?
Нзази еще раз щелкнул:
– Это одно и то же.
– Ну, твой вариант пипец какой запутанный, а мой – нет. Это как сказать: «Не надо не пинать Удава по яйцам», что, простите, пожалуйста, звучит так, будто ты хочешь, чтобы я пнула Удава по яйцам.
Все засмеялись, но я едва слышал, о чем они говорят. Коко вернулась к своим каракулям, а я шагал рядом с Базом.
– Баз, мне хотелось бы поговорить о твоих словах…
– Ты влюблен в Мэд?
Этот вопрос должен был меня ошеломить. Вместо этого я почувствовал облегчение: значит, кто-то еще заметил. Снег хрустел у нас под ногами.
– Может быть, – сказал я.
– Ты никогда раньше не влюблялся?
– Я думал, что влюблялся. Много раз. Но с Мэд… с ней все иначе.
Образ: два компаса, один показывает на восток, другой – на запад. Любовь мамы с папой простиралась на весь мир. Неважно, куда они шли. Пока они были живы, они всегда сходились в одной точке. Для мыслителя сердцем вроде меня это была мысль исключительной важности. И я понял: хотя мне казалось, что я кручусь во все стороны, весь компас моей жизни показывал на Мэд.
– Она в беде, – сказал я. Коко плелась позади, поглощенная своим творчеством. – Мэд в беде, Баз. Ей нужна помощь.
Баз поменялся в лице, но я не мог понять, что он чувствует. Он смотрел прямо перед собой, на дорогу.
– Что ты имеешь в виду?
– Я проснулся две ночи назад, когда она уходила. Я пошел за ней. У нее есть дядя. И бабушка. Она живет в доме недалеко от сада.
