Она зажгла следующую сигарету, выдохнула дым в морозный эфир, и я снова от всей души пожалел, что она не бросила курить.
Через дорогу шла симпатичная парочка, держась за руки. Увидев меня, они быстро отвернулись.
… …
– Иногда мне кажется, это лучше, чем жалость.
Мэд сняла с языка обрывок фильтра:
– Что?
… …
Я часто спорил с собой. Обычно стоя в душе, но случалось где угодно. Не уверен, что это нормально; скорее нет, чем да. Однако что поделать. Я выбирал одну из точек зрения и спорил с собой до посинения. В бесконечном выборе между насмешкой и жалостью я вкратце так сформулировал для себя аргументы: насмешки часто бездумны, но намеренны; жалость же, напротив, хорошо продуманна, но не намеренна.
Я все еще слышал их смех, чувствовал неприкрытое отвращение Попса и его нелепой команды.
Насмешки сильно задевают.
Я наблюдал за привлекательной парочкой: они шли, глядя прямо перед собой, стараясь не смотреть в мою сторону.
Жалость тоже сильно задевает.
Так что же задевает сильнее? Ладно, тут легко: это определенно насмешки, но вопрос в другом. Какая кому разница? Это как спросить, что ты предпочтешь – чтобы тебе вломили дубиной или железным ломом? По-любому окажешься на земле, и могу поспорить, тебе будет совершенно начхать на физические свойства обоих орудий.
– Вик?
– Что?
– Ты что-то завис.
Я кашлянул:
– Знаешь, тебе правда лучше бросить курить.
Мэд затоптала сигарету и посмотрела на меня фейерверками глаз. В них было что-то абсолютно противоположное и насмешке, и жалости. Меня поразила ее утренняя красота. Она была совсем иной, не такой, как вечерняя. Сам не знаю. У Мэд было много разной красоты, и иногда она была связана со временем. И вся эта красота вынуждала меня делать такое, чего я никогда не делал раньше.
Было много всего, чего я никогда не делал раньше.
МЭД
Из «Фудвиля» до Святого Барта было минут пятнадцать пешком. И почти все это время я наблюдала, как Коко ест мороженое из ведерка, временами восхищенно поглядывая на браслет РСА или вытягивая руку под неестественными углами, чтобы браслет заметили прохожие. Баз всегда предупреждал, чтобы мы не привлекали к себе слишком много внимания. Поэтому вместо того, чтобы объявить о нашей организации окружающим, Коко тихо сообщила Вику, что люди вокруг «начнут осознавать», что Ребята с Аппетитом – не просто кучка оборванцев, но компания, «которой не чужды моральные принципы».
Понятия не имею, где она набирается таких выражений, но слушать ее – одно удовольствие.
