– Мелковат ты сражаться, – сказал великан. – Тебе придется меня обхитрить.
Одд кивнул.
– Когда я был маленьким, мама рассказывала мне сказки о мальчишках, которые обманывали великанов. В одной сказке они устроили состязание, кто дальше бросит камень, но мальчик взял птицу, не камень, и она улетела в небо.
– Я на такое не поведусь, – сказал великан. – К тому же птица, скорее всего, никуда и не полетит. Просто сядет на ближайшее дерево.
– Я пытаюсь придумать, – сказал Одд, – как ты сможешь уйти домой, сохранив честь и жизнь. А ты как-то не слишком стремишься облегчить мне задачу.
– Сохранив жизнь? – нахмурился великан.
– Ты изгнал Тора в Мидгард, – сказал Одд. – Но теперь он вернулся. Скоро он будет здесь. Это лишь вопрос времени.
Ледяной великан моргнул.
– Но у меня его молот, – сказал он. – Я превратил молот в валун, на котором сижу.
– Иди домой.
– Но если я заберу Фрейю с собой в Йотунхейм, она же житья мне не даст, так и будет браниться. А если я заберу молот Тора, он непременно придет за ним и однажды его заберет, и вот тогда он меня и убьет.
Одд кивнул, соглашаясь. Именно так все и будет, он это знал.
В дальнейшем, когда боги рассказывали эту историю – поздно ночью, за пиршественным столом, – они всегда запинались на этом месте, потому что в тот самый миг Одд запустил руку за пазуху и вынул фигурку, вырезанную из дерева, но никто из богов толком не знал, что это было.
Одни стояли на том, что это был деревянный ключ, другие – что деревянное сердце. Возникло целое учение, утверждавшее, что Одд показал великану резную копию молота Тора, настолько реалистичную, что великан не сумел отличить ее от настоящего молота и в страхе бежал.
Они все ошибались.
Это было ни то, ни другое, ни третье.
Прежде чем Одд достал эту вещицу, он сказал так:
– Мой отец встретил маму, когда наши викинги совершали набег на деревню где-то в Шотландии. Далеко к югу от нас. Мама пыталась спрятать в пещере овец своего отца, и вот тут-то мой папа ее и нашел. Он никогда в жизни не видел такой красоты. Он забрал маму домой, вместе с овцами. Он даже к ней не прикоснулся, пока не выучил нашему языку, чтобы сказать ей честь по чести, что он хочет взять ее в жены. Но он говорил, на обратном пути ее красота осветила весь мир. И это правда.
– Тебя тогда и на свете-то не было, – сказал ледяной великан.
– Да, – сказал Одд, – но я это видел.
– Как?
Одд знал без подсказки, что нельзя говорить великану о прудике в чаще леса, и уж тем более – о картинках, которые ему показала вода прошлой ночью. Он соврал, но вместе с тем сказал чистую правду. Он сказал:
