— Благодарю вас.
— Не за что. Это был мой долг. До свидания.
— Ну что ж, — сказала Бетси, когда он повесил трубку. — Тебе будет уютно в этом маленьком розовом домике.
— Как же я доберусь туда?
— Не могу сказать, чтобы меня сильно беспокоило, как ты доберешься до Халендейла.
— В этой форме?
— У Берни Сэббита практически тот же размер, что и у тебя. Шкаф набит его барахлом. Переодевайся.
— Но она не разрешит мне остаться с ней в одном доме.
— Ты шутишь?
— Я совершенно серьезно. Она очень… очень строгих строгих правил.
— Даже в таком критическом положении?
— Да. И я вовсе не хочу рисковать. Вообще-то, даже выходить отсюда страшно рискованно. Любой таксист может узнать меня.
— Ну, дружок, здесь ты тоже не можешь оставаться. И я очень строгих правил.
— Так важно для тебя помогать мне или не важно?
— Важно, конечно, но, видишь ли, есть такие виды помощи…
— Слушай, Бетси, я придумал. Я могу написать Вильме записку, чтобы она тебе доверяла. Ты знаешь, она не очень-то высокого обо мне мнения. Ты отправишься туда, проведешь там ночь; обговоришь с ней все, и, может быть, вам удастся вместе догадаться, за чем они охотятся. А я без всякого риска переночую здесь один. Завтра ты вернешься, и если сможешь что-либо разузнать, мы решим, как поступить дальше. А если нет, вместе обдумаем следующий шаг.
Сначала Бетси не соглашалась, но затем все-таки признала, что эта идея довольно оригинальная. Пока он писал письмо, она приготовила выпить и перекусить. Затем они поужинали в маленькой кухоньке. Перед уходом — было чуть больше девяти вечера — она показала ему как включать телевизор. Для этого ей пришлось забраться на огромную кровать и нажать спрятанную кнопку, после чего на потолке отошла панель, за которой он увидел экран телевизора.
— Если Карла обнаружит тебя здесь, предложи ей посмотреть вместе телевизор, Кирби.
— Если мне удастся выпутаться из всей этой истории, я никогда больше эту женщину не увижу.
— А в чем дело? Боишься ее?
Бетси слабо улыбнулась его молчанию.
— Если честно, я тоже.
Вторично проверив, хорошо ли закрыта дверь и отыскав наконец последний запрятанный выключатель, Кирби забрался на середину гигантской кровати. От подушек шел беспокоящий аромат Бетси. Ночь выдалась теплой, со стороны шоссе доносились приглушенные звуки движения и далекий рев самолетов. В десятичасовых новостях показали еще несколько его фотографий, на которых он улыбался, как страховой агент. И один снимок Вильмы Фарнхэм — она мрачно хмурилась. Ведущий говорил о них, как о знаменитых преступниках двадцатого века. Хорошо информированные источники утверждали, что Винтер и Фарнхэм уже покинули страну. Оба совершенно таинственным образом исчезли из-под самого носа газетчиков. Видели, как они садились в самолет «Эйр Франс», оживленные, смеющиеся, с бокалами шампанского в руках. Они направлялись за припрятанными миллионами, навстречу роскошной жизни с драгоценностями, мехами, слугами, замками и немыслимым развратом.
