Я бы так всю ночь и провалялся до утра. На грязную одежду, головную боль, интерьер комнаты — на все это мне тогда было начихать. Мне даже удавалось не думать о том, что между моей настоящей, привычной кроватью и этой — световые года. И что, вероятно, преподаватели и наши опекуны из школы-пансиона подняли на уши весь город. Чокнулись там, наверное, все от страха, ищут нас, заглядывают в каждый угол, листовки печатают с нашими фотографиями. Наверное, моя гнусная рожа будет по всему городу развешена. Это бы меня всерьез озаботило в прежние времена, теперь же я думал об этом вскользь, не придавая значения.
Успокоительное начало действовать, или у меня просто кончился «завод»: меня словно по голове кто жахнул, так быстро я отключился. И проснулся так же стремительно, потому что Раск теребил меня за плечо. Вокруг темно было, как на дне Марианской впадины, я даже рук собственных не мог разглядеть, а этот черт меня за плечо трясет.
— Недомерок, — говорит. — Проснись. Кто тебе спать разрешал? Тебя даже не обыскали.
Совсем с ума сошел, что ли, спрашиваю. Я тогда еще не проснулся до конца, потому такой смелый был. Отвали, говорю, господом богом прошу, отвали.
Какой там! Эти парни, как я понял, мафиози о жалости слыхом не слыхивали. Раск уходит, но только для того чтобы в комнате свет врубить яркостью в тысячу солнц. А потом берет мой рюкзак, который я кинул рядом с кроватью и выворачивает все его содержимое на ковер.
Не знаю, стал бы я сопротивляться, будь потрезвее и посильнее. Все-таки там было, что прятать от посторонних глаз, так что, наверное, стал бы.
— Да ты смеешься надо мной? — пробормотал Раск. Сев на пол рядом с кучей моего барахла, он выудил книжонку с дурацкой пошлой картинкой на обложке и говорящим названием. — Парни на Земле увлекаются чтением подобного, серьезно?
Мышь уставился на меня, требуя ответить, а я все пытался понять, какого дьявола он сюда притащился. Вероятно, после всей этой передряги ему не спалось. Переживал за своего босса так, что глаз сомкнуть не мог. Пока душу не отведет, не уснет, садист проклятый.
Я уже было рот раскрыл, чтобы сказать, кто на самом деле увлекается этим чтением, но быстро себя осадил. Не стоило портить репутацию Эльзы. Да и не в моих правилах наносить удары исподтишка.
Положи, говорю, на место. Чего лапаешь, если не твое?
— Не бойся, себе не заберу, — уверяет он, откладывая литературку в сторону. Потом берется за папку с моим проектом.
