Я попятился назад, пока не втемяшился в железобетонный пресс Бартла. Мужик стоял, не шевелясь, и молча смотрел строго перед собой в сосредоточенном ожидании. И я последовал его примеру.
* * *
Живя своей прежней жизнью, я представить себе не мог… что бывает такая тишина.
А теперь все стихло. Ни звука, как в гробу, честное слово. Стояли мы так целый день, наверное, словно кто время на паузу поставил. А потом за стеной из триплекса раздался судорожный кашель.
Это было похоже на воскрешение из мертвых, я чуть не завопил. Госпожа Эла резко села, запутавшись в трубках и проводах. Она кашляла, волосы прилипли к лицу и плечам. Я видел краем глаза, как Кей и его лаборант рванули на помощь. Сам же я смотрел на то место, где раньше лежала Эльза. Там было пусто. Совсем ничего.
Мое сердце сжало струбциной, как будто самой натуральной, без всяких аллегорий.
Вероятно, говоря об уничтожении ее прежнего тела, док имел ввиду разрушение его структуры на молекулярном уровне. Без прощаний, отпеваний и похорон.
Я все слышу так, словно меня поместили в герметичную упаковку, в какой-то полиэтиленовый пакет. Дышать трудно, и мир убавил громкость. Вокруг ликование, а мне стало так тоскливо, что хоть стреляйся. Я в очередной раз пожалел, что такой никудышный — даже разрыдаться не могу. Думаю, если бы мог, точно разрыдался бы.
Суета отвлекает мое внимание на себя.
Я слежу за тем, как Кей кудахчет над своей госпожой, усаживая ее в кресло. Выглядит она, сказать откровенно, неважнецки. Словно на том свете побывала, ага.
По рукам, плечам и спине у нее ползет узор цветной татуировки, как у всамделишной якудзы.
Кей укутывает ее простыней, потом его ассистент приносит толстенный плед.
— Воды… — просит Эльза не своим голосом, вероятно, мечтая избавиться от отвратительного привкуса раствора.
Пока она пьет, я собираю свою волю в кулак и подхожу. Интересно, она меня узнает или согласно программе воспоминания о земном существовании стираются? Черт его знает, как это работает…
Теперь у Эльзы роскошное женское тело, длинные густые волосы и глаза такие светло-светло-карие, едва не рыжие, как будто собрали в себя все оттенки и глубину Большого каньона. Парни не солгали, госпожа Эла была настоящей красавицей. Но страх портил всю картину.
— Я… я…
— Как вы, босс?
— Я…
— Вы в порядке?
Она поднимает голову и находит взглядом меня.
— Я… ничего не помню.
