— Что? — подобралась девушка.
— И взорвали все фейерверки! — воскликнула женщина, всплеснув руками.
Вокруг заахали.
— И все? — разочарованно протянула Ксэлос.
— Нет, — помотала головой хоббитанка. — Тот старик, видно, разозлился и решил их проучить. Всех хоббитов поймал, только ваш…
— Что?
— Залез на высокое дерево и отказывается спускаться. Мы сначала подумали, что он высоты боится. Мужчины полезли его снимать, а он… шишками в них кидать начал.
— Ну, раз шишками кидается, то все нормально, — успокоилась Ксэлос.
— Так его снять надо!
— Зачем?
— Он уже давно сидит, а ну как плохо станет?
Скептический взгляд пепельноволосой девушки ясно показал, что она в этом сильно сомневается. Но в груди все же что-то екнуло. Поэтому, поднявшись, Ксэлос кивнула сидящим рядом женщинам и пошла за сыном.
Сева обнаружился неподалеку. У дерева, на котором он устроился, уже собралась приличная толпа. Мальчишки, восхищенно глядящие вверх, неодобрительно смотрящие мужчины-хоббиты и Гэндальф, уперший руки в бока. Заметив приближающуюся Ксэлос, он неодобрительно покачал головой.
— Если у вас такая смена растет, то одним Братством мы не отделаемся, — буркнул маг.
— Гэндальф, мы этот вопрос уже столько раз обсуждали… Вот скажи мне, зачем нам ВСЕ Средиземье? Нам и Мордора для жизни хватает.
— Только это и успокаивает…
— Сева! — крикнула девушка сыну. — Спускайся, хватит уже из себя пташку изображать.
— Мам, а может мы уже домой полетим, а? — жалобно донеслось сверху.
— Что так?
— Здесь ску-учно.
Мальчишки захихикали. Гэндальф фыркнул. Четверо хоббитов переглянулось и, дружно плюнув на это дело, пошли по своим делам. Ксэлос тонко улыбнулась.
— Хорошо, — согласилась она. — Только Пусе надо какое-нибудь лакомство принести.
— Ага! — кивнул рыжий мальчишка и ловко спрыгнул на землю.
Кивнув Ксэлос, он понесся к дому Сэма — за вкусным черничным пирогом, который приметил еще вначале. Рассмеявшись, девушка последовала за ним. Гэндальф снова покачал головой, но пошел за нашей парочкой. За ним увязался выводок мальчишек и пара-тройка особо любопытных хоббитов.
Как оказалось, шла Ксэлос вовсе не к дому Сэма, а к ближайшему лесочку. Ее сын, рыжей молнией метнувшись к столу, тут же побежал к матери, неся в руках большое блюдо с пирогом. Озадаченные гости и сами хозяева уютной норки поспешили за ним, желая узнать причину странного поступка.
У стоящих стеной деревьев, Ксэлос остановилась и, переглянувшись с Севой, закричала:
— Пу-у-уся-я!
