Придя сюда не так давно, они обнаружили вместо обещанного Браном ужина (мужчина всю дорогу расхваливал свою жену — мастерицу на все руки), рыдающих мать и дочь, а еще маленький красный камешек, который сжимала дрожащая ладошка Аиши.
Жребий пал именно на нее. Именно она вытащила меченую кость, на главной площади своего небольшого поселения, которое входило в состав выбранного оракулом города. И это видели все. И все вздохнули с облегчением, сочувственно покачав головой, больше для приличия. И все убрались в свои дома, радуясь в душе, что беда не коснулась их. Что горе — не про них и не с ними.
Подперев щеку кулаком, Ким наблюдала за тем, как внизу волны Мирного океана лижут песчаный берег. Она не помнила сколько просидела так, смотря на небо, смешанное с водой, дрожащее под ветром, на трепетно танцующие волны. На то, как тьма пожирает розово-лазурный небосвод, вытесняя яркость и нежную теплоту холодом и жестокой непререкаемостью чернильного полога… Траур, тишина, шум волн, женский плач…
Дверь скрипнула, а через пару секунд рядом с ней на лавочку опустился Бран, попутно набивая курительную трубку какой-то резко пахнущей травой.
— Она… наша единственная дочь… Боги не давали нам детей. Аиша — чудо… мы были уже в преклонном возрасте, когда Веста забеременела… У нас больше никого нет. То, что так получается… Боги всегда забирают свое.
— Прости. — Пробормотала Ким, так и не отважившись посмотреть на рыбака.
— Тебе не за что извиняться, Ким Рендал. Ты добрая девушка, хотя и с большими странностями. Я… желаю тебе счастья и добра, желаю тебе достижения твоей цели… Но на этом нам придется проститься с тобой. Можешь остаться на ночь сегодня, а завтра — уходи. Это горе мы должны нести сами, в одиночестве…
Девушка долгое время не решалась заговорить, смотря лишь на сизые клубы дыма, закручивающиеся в причудливые спирали, которые поспешно разгонял игривый ветер.
— Боже, Бран! Вас обманывают! нет никакого дракона! Это все ложь. Они просто заберут твою дочь, сделают из нее рабыню! — Вскричала в итоге Ким, вскакивая со скамьи, поворачиваясь к отцу этого маленького семейства лицом.
Лицо его было полно печальных, угрюмых черт, глаза — безнадежности и отчаянья, губы были искривлены болью.
— Да даже если так. Дракон или нет, мне все равно придется отдать единственную дочь, которая только достигла полноты своих лет. — На удивление спокойно произнес Бран. Очевидно, на крики и доказательства у него попросту не осталось сил. — Ее заберут, и я уже никогда не увижу ее. А старость и смерть подберутся к нам, несчастным старикам, совсем скоро, почувствовав отчаянье…
