— Скажи, — глухо произнёс он, — его компас и кольцо я могу оставить у себя? Пока ты будешь проводить свой анализ.
— Да, — девушка поняла, что отказать она попросту не сможет. — Мне они понадобятся… потом. Один-два раза. Но для этого я вполне смогу зайти сюда.
— Хорошо, — Воин помолчал, опять отхлебнул из графина и помахал рукой. — Забирай всё, что тебе нужно, и иди. Мне надо побыть одному.
Птаха тихонько собрала компасы и выскользнула из кабинета. Глава Второго отдела откинулся на спинке кресла, потом подался вперёд, положил компас в центр стола и повертел в руках кольцо с готической буквой «В».
— «Чтобы всех отыскать, воедино собрать»… — процедил он сквозь зубы. — Попробуй сначала, отыщи. Заделался, понимаешь, Сауроном на старости лет, — он помолчал, с удивлением осознав, что заговорил сам с собой вслух.
«Надо что-то менять. Иначе рехнусь. Хватит с нас психованных в главенствующем составе».
Воин аккуратно положил кольцо на компас, рывком поднялся, подошёл к шкафу с одеждой, распахнул его и задумчиво уставился внутрь. Затем медленно повернулся к окну, обозревая своеобычный бардак в кабинете, коротко выругался и принялся за уборку.
Рутину дел Агентства ждали серьёзные изменения. По крайней мере, на ближайшее время.
* * *
Лос-Анджелес. Примерно за полтора года до драки в баре «Великое Древо». Двор особняка Бэррингов.
Луна, совсем недавно набравшая силу, начинала постепенно отдавать её окружающему миру. Лорд Андрэ Бэрринг, духовник клана Печати, поднял глаза на «Солнце Каина» и позволил себе на несколько секунд всерьёз предаться размышлениям: не стоит ли дождаться здесь настоящего солнышка. Последний Алтарь укоризненно смотрел на вампира слепыми глазами бронзовых зверей, от века связанных с родом вампиров. Мол, чего зря голову всякими глупостями забиваешь, бывший охотник? Взялся за дело, так тяни до конца.
«А если не хочу?» — со злостью подумал в ответ Бэрринг. Во взорах с алтарного барельефа добавилось издёвки.
«Ты сам утверждал, что за свою новую семью не пожалеешь ничего, — говорили взгляды. — И тебе ещё повезло, что здесь и сейчас, согласно полной традиции, лежит тело, готовое рассыпаться в прах, а не жалкие ошмётки, что пришлось бы соскребать с бетонного пола».
«Может быть, мне ещё и быть за это благодарным?»
— Возможно. Вопрос только, кому? — ближайший бронзовый нетопырь оскалился, и Бэрринг понял, что с ним говорит уже не его разыгравшееся воображение, а вполне знакомый голос. Голос Сира. Плечи дернулись вперёд, стремясь обозначить поклон, но летучая мышь хлопнула крыльями:
