Уродство? Да, если это уродство, то во всяком случае очень удивительное. Почему вид этого урода вызывает в нем смутное беспокойство, переходящее даже в тревогу? Эта странная красота, красота… урода, эта совершеннейшая утонченность и отделка черт лица! Громадный лоб и голова, — откуда это? Кто этот человек, так мало на человека похожий? Через каждые пять минут директор спускается вниз. Там все без перемен. У кровати собрались лучшие силы медицинской и биологической науки. Они разговаривают вполголоса и напряженно всматриваются в бледное лицо лежащего. Но в их лицах нет строгой и уверенной научной пытливости. Эти люди, всю жизнь посвятившие науке, с нетерпением ждут, но в то же время боятся момента, когда очнется лежащий. Они даже избегают смотреть друг другу в глаза.
Магон прилетел в половине восьмого.
— Это случилось так, — говорил шепотом директор, спустившись вместе с ним вниз, — часа два назад в пятнадцатом номере взорвался пиктоловый компрессор…
— Опять?
— Да, опять. Там никого не было, но от взрыва в нижнем этаже, — это как раз было над угловой камерой, — с потолка обсыпались мраморные плитки.
— Ну да, понятно. Череп цел?
— Цел, только сотрясение…
— Кто он, откуда?
— Его зовут Карст, Амедей Карст, — отозвался один из присутствующих, — он появился здесь всего несколько дней тому назад и занялся самостоятельной работой. Никто не видел его лица. Как прилетел в темных очках и с шарфом на голове, так и не показывался иначе.
— Он работал в вашем отделении?
— Да. Он привез с собой животных. И все время что-то делал с ними. Нам неизвестно… Конечно, его никто не расспрашивал.
— Прибавьте свету.
Комната озарилась мягким голубым светом. Все тесно сдвинулись и обступили кровать. Невозмутимый и спокойный лежал между ними человек с большой головой. Его лицо хранило выражение важной мудрости. Бессознательно ощущалось всеми, что это существо высшего порядка. Это чувство было похоже на желание снять шапку и поклониться.
Молчание длилось минут пять.
— Пойдем, — сказал наконец Магон, — установите возле него дежурство. Как только очнется, дайте нам знать. Да, и никого лишнего не впускайте.
Пригласив с собой троих из профессоров, окружавших кровать пострадавшего, они пошли наверх в кабинет директора. Голубой дым сигар поплыл воздухе.
— Вы его исследовали? — спросил, наконец, Магон.
— Да, — задумчиво ответил профессор анатомии, маленький, горбатый старичок, — мы воспользовались его беспомощным состоянием и подробно его осмотрели, исследовали и даже сфотографировали. Я бы сказал, что нет такой точки его организма, которая бы не отличалась весьма резко от нормальной. Объем его мозга колоссален и вообще строение черепа… Но особенно поразительна атрофия половых органов.
