Святой Александр Невский | страница 11
«Как поступить? На что решиться?» — спрашивал он самого себя.
— Неоткуда нам ждать помощи! Вся Русская земля стонет под вражьими полчищами. Один лишь Новгород остался нетронутым. Сами пойдем на битву! — решился он и взглянул на друзей.
Быстро снарядились в бой товарищи его юности, молодые воины. Собирали их на битву все новгородские жители.
— Князь! Мы тоже выходим с тобою. Возьми и нас! — стали подходить десятками те, кто занят был ремеслом: кузнецы, кожемяки, плотники и прочий посадский люд.
Их тоже собирали всем миром.
— Пусть нет у нас боевых лошадей. Мы будем биться в пешем строю и заслоним вольный Новгород!
Вечевой колокол бил не умолкая, и прямо от площади, куда сходились выборные, тянулся воинский строй, в который становились молодые мужи новгородские. Уже к полудню войско было построено, готово выступить в поход. Ждали князя.
Князь же молился в храме святой Софии. Он пал на колени перед алтарем и просил Господа о помощи.
«Возьми щит и латы и восстань на помощь мне!» — взывал он к Богу словами из знаменитого псалма.
Окончив же молитву, князь поднялся и поклонился архиепископу Новгородскому Спиридону. И седобородый владыка благословил его на тяжкую битву.
Пока князь молился, войско терпеливо ожидало его.
И вот вышел Александр из храма, остановился на паперти и оглядел с возвышения своих воинов. А те замерли, ожидая напутственного слова. И нашлось оно.
«Не в силе Бог, но в Правде! — возвестил громко князь, обведя огненным взором дружину. — Отстоим нашу землю, Правду и новгородскую волю!»
Пока войско спешным порядком узкими лесными дорогами двигалось через болота, реки и сосновые боры к Неве, ижорский староста Пелгусий оставался в дозоре. Дело было в середине лета, и ночи стояли долгие, светлые и теплые. Прячась в прибрежных кустах, следил Пелгусий за шведскими рыцарями. Ижорское племя его придерживалось веры отцов, сам же он принял святое Крещение и был назван Филиппом. Вел он праведную жизнь, а в эти дни сильно переживал — слишком уж велико было шведское войско. Всю ночь он провел в дозоре, а под утро в предрассветном тумане предстало перед ним чудесное видение.
Неожиданно услышал Пелгусий шум весел и увидел судно. Гребцов, сидевших на веслах, он не разобрал — те словно бы скрывались во мгле. Зато различил Пелгусий двух юных мужей в красных одеждах. Посреди судна стояли, скрестив руки на груди, два князя, два святых мученика — Борис и Глеб.
И донеслось до Пелгусия, как молвил Борис: «Брат Глеб, вели грести быстрее, чтобы мы успели помочь нашему сроднику, князю Александру».
