Лампы погасли, и толпа стала хлопать, топать ногами и кричать. На сцену упал единственный луч света, и на ней появилась Яна Андерсон с акустической гитарой в руке. Она подошла к микрофону, застенчиво улыбнулась и кивком поблагодарила зрителей.
– Снимай! – крикнул кто-то.
Раздались гиканье и свист.
– Может быть, попозже. – Она надела гитару и начала петь вечную песню о путешествии через бескрайние, покрытые ковылем степи со все убыстряющимся темпом.
Все мгновенно заговорили. Разговоры становились все громче и громче, и скоро люди стали кричать, чтобы перекрыть музыку. Где-то в районе барной стойки раздался звон разбитого стекла. Джим взглянул на Хови. Его друг хмурился, очевидно, возмущенный поведением толпы, но смотрел он на певицу, пытаясь отключиться от шума и сосредоточиться на музыке.
Песня закончилась. Хови, Джим и еще несколько человек за передними столиками захлопали, а Яна Андерсон с иронией произнесла в микрофон:
– Спасибо, вы отличные слушатели.
– Ты нам сиськи покажи, – крикнул мужчина.
– Точно, – поддержала его женщина. – Покажи, что у тебя есть.
Певица сухо усмехнулась.
– Первый номер вам, полагаю, не понравился, – она повернулась к Джиму, Хови и тем немногим, кто действительно пришел послушать музыку. – А эта песня называется «Джессика».
И она начала играть только для передних рядов, как будто остальной публики просто не существовало. Но толпа становилась все громче и все несноснее.
– Покажи нам свою киску, – крикнул кто-то.
– А у меня здесь для тебя кое-что припасено, детка!
Когда певица пела четвертую песню, у ног ее разбилась брошенная пивная кружка. Яна прекратила играть.
– Послушайте, – зло сказала она, – я пришла играть и петь. А вы должны меня слушать. Если вас это не устраивает, то я могу уйти.
Пьяный двойник Теда Ньюжента[34] провальсировал между столиками к подножию сцены и притворился, что играет душещипательную мелодию на скрипке.
– Я немедленно прекращаю концерт, – сказала певица. – Я не намерена терпеть все это. Мне не платят за то, чтобы меня оскорбляли.
– Сука драная! – взвизгнула женщина.
Андерсон глубоко вздохнула, по-видимому, решая, что ей делать. Затем взглянула на Хови.
– Эту песню я написала, когда была…
Из темноты вылетел бейсбольный мяч, ударивший ее в плечо.
Яна вскрикнула от боли и отшатнулась назад, а толпа неожиданно разразилась хохотом и аплодисментами.
– Хочешь потрахаться?[35] – крикнул кто-то, и крики усилились.
– Пошли вы все к такой-то матери! – крикнула женщина в микрофон и выбежала со сцены через боковую кулису.
