Махмуд проснулся, обливаясь потом, в мрачном расположении духа, так как проспал очень долго, а подниматься с кровати, чтобы отправиться на работу в редакцию, совсем не хотелось. Он снова закрыл глаза, пытаясь еще раз вызвать приятные ощущения, которые только что пережил во сне. Он сам не знал, продолжал ли он спать или ворочался в постели просто так, но уже миновал полдень, когда он наконец направил себе в лицо струю холодного душа. Он позвонил Рагаиб и стал ждать гостью – уселся смотреть телевизор, иногда прерываясь, чтобы выкурить сигарету у окна, наблюдая за проезжающими по улице ас-Саадун машинами. Так прошло время до захода солнца, пока не появилась Зейна.
Снаружи воздух был горячим и влажным. Хотя солнце уже скрылось, казалось, что от раскаленной земли до сих пор идет жар. Поэтому первое, что сделала Зейна, когда вошла в номер Махмуда в отеле «Дильшад», закрылась в ванной и простояла под душем с четверть часа. Она вышла к Махмуду с намокшими волосами, заколотыми розовым гребешком, совсем нагая, даже ее кричащий макияж смылся под струей прохладной воды. Она совершенно не стеснялась его, показывая свое увлажненное чистое тело и излучая полное умиротворение.
Как и в прошлый раз, она напомнила, что ее зовут Зейна. Но ему было все равно. Он будет называть ее Наваль аль-Вазир. Она рассмеялась: «Наваль – как скучно! Какое допотопное имя! Очень изобретательно! Песок прям сыплется!» Она разлеглась на кровати и раздвинула ноги, обнажив бритый лобок. «Твои сравнения тоже не верх остроумия», – ответил он ей. Но ему нравилось, как она произносила это имя. В этот момент она, расслабленная и манящая к себе, становилась для него еще красивее. Он жаждал обнять ее и провести рукой вдоль всего ее чистого тела. «Как я ждал этого! – сказал он сам себе. – Перехожу на новый уровень! Как в компьютерной игре! Сегодняшняя ночь уже не повторится».
Зейна, которая превратилась в Наваль, попросила погасить лампу. Он скинул одежду и прилег рядом. Оставался мигать лишь свет, отбрасываемый от экрана телевизора. Она захотела выключить и его. Но Махмуд, как и в прошлое ее посещение, стал настаивать на том, чтобы сначала она станцевала для него халиджи. Нет, она устала. Но она готова сделать это на нем.
– Танцуй, Наваль!
Она усмехнулась и позвала его к себе:
– Опять Наваль?!
Он обхватил ее полные икры и потянул ее на себя, забыв о своей просьбе. Он был возбужден, сердце будто отбивало барабанную дробь. Когда он обнял ее за плечи и выдохнул громкое «ах» удовлетворения, одной рукой она взяла с подушки пульт, подняла его высоко вверх и выключила работающий телевизор. В номере стало темнее, но приглушенный свет проникал в комнату с балкона. Махмуд, пришедший в себя на мгновение после первого опьянения от обладания женским телом, его не заметил. Лучи его были настолько бледны, что его гостью можно было принять за любую женщину на свете. Для него она была по-прежнему единственной, Наваль аль-Вазир, которую он мечтал заключить в свои объятия. Чем он сейчас и занимался, несмотря на то что женщина ему твердила, что ее зовут Зейна.
