Эта Вероника с авторитетным видом выудила из коробочки блестящую цепочку.
— Отец с Кеплера передал, — пискля ждала одобрения от брюнетки, — там добыча и производство дешевле.
Вероника критично рассматривала инопланетное золото, а я рассматривал Веронику. Сердце заколотилось. Невысокая, с хитринкой в глазах и очень красиво оттопыренными ушками. Она же меня не видела. Только цепочку.
— Ты куда уставился питекантроп?
Пухлогубый парень с золотым локоном, спущенным на лоб напоминал херувима. Подошел сбоку и нахально разглядывал в упор. Такое самоуверенное и ухоженное хамло мне прежде попадалось на киноэкранах, где изображало резких ребят. Или плохих, которых эффектно бьет в челюсть герой, или очень плохих, с которыми эффектно целуется главная героиня.
Мне захотелось ударить его в челюсть.
— Для начала, кто спрашивает?
— Я тебя спрашиваю, чмо немытое! Куда уставился?! Со своих гор спустился, ходи тихо, смотри в пол! Если понадобишься, позовут. И гляделки спрячь, пока тебе их фонарями не украсили!
Кровь бросилась мне в лицо. Со мной никогда, и никто так не разговаривал.
— Ты понимаешь, что за такие слова надо отвечать?!
— Я тебе сучок и отвечу и в бараний рог закатаю, а потом еще и на машине перееду. Испачкаюсь, конечно, но что поделаешь. Ты это… в следующий раз, душ прими. Я тебе каждый раз, когда ты рот раскроешь или уставишься, куда смотреть не надо, рыло чистить буду. Будь чистым, чтобы я не сильно пачкался.
— Игорь, что у вас там? — брюнетка оторвала глаза от цепочки и смотрела на нас.
— Все хорошо, милая. С новичком знакомлюсь. Он неопытный, ничего не знает, а я объясняю. Учу фульмара жизни.
— Кого?
— Фульмара. Это по-итальянски. Ты же знаешь, как я люблю Италию.
— Слышишь, итальянец, — я был уже взбешен. — Пойдем-ка, выйдем. Я тебя тоже кое-чему научу.
— Пошли дорогой, пошли, — он покровительственно хлопнул меня по спине.
Я скинул руку и повернулся к нему спиной, направляясь к выходу. Этого делать не стоило.
Удар был такой, что в глазах потемнело. Я упал на четвереньки, перед глазами все кружилось и тут меня еще пнули в живот и сразу по рукам, лишив опоры.
Я проехался носом по грязному школьному коридору, рядом шлепнулся сенсорный рулон.
— Шабалов!!!
Перед глазами возникли каблуки.
— Да, Рината Камаловна.
— Ты опять дерешься?!
— Я?! Рината Камаловна. Здесь нет никакой драки, уверяю вас. Новенький споткнулся. Ему у нас неуютно, все непривычно. Только с гор спустился. Глаза разбегаются. Вот и споткнулся.
