Единственное, что решила сделать — попробовать разыскать Ивара. По рассказам Айрис я представляю, где он живет, и, если только никуда не переехал, отыщу его. Ивар узнает все: и о чувствах Айрис, и о том, что с ней сделал чернокнижник. Может, он найдет способ помочь ей? Что-то подсказывало мне, что Ивар любит Айрис и не откажется от нее даже такой. Ведь если любишь — любишь душу, а не тело.
Когда в дверь постучали, давая понять, что ужин оставлен за порогом, я не сорвалась с места — хотя все во мне горело в нетерпении. Напротив, сознательно выждала несколько минут и лишь потом забрала поднос. Я старалась действовать как обычно. Так, будто сегодняшняя ночь не станет решающей, будто пальцы не дрожат от волнения.
Мясо, тушенное с овощами, я съела сразу. Хлеб, сыр и зелень завязала в салфетку. Выждала еще около часа и выставила оба подноса за дверь. Это единственное, что отличало сегодняшний день от всех предыдущих. Но я решила, Самаэль мог предупредить слуг о моей слабости, а значит, есть шанс, что такое поведение не вызовет подозрений.
Мне же беспорядок на подносах был нужен, чтобы замести следы. Я специально перемешала посуду от обеда и ужина: свалила кучей, раскидала приборы. Сделала все, чтобы слуги не сразу заметили пропажу салфетки и столового ножа.
К вечеру слабость отступила. То ли укрепляющий отвар все-таки помог, то ли небеса были на моей стороне. Пусть бежать — как в прошлый раз от гончих и охотников — я не смогу, но и падать через каждые десять шагов не должна. Я выждала несколько часов. Пошумела водой за ширмой, будто умываясь, потрясала одеялом. Затаилась.
Спустя еще некоторое время поместье затихло.
Я открыла дверь, прислушалась и ступила за порог. Лампу брать не стала — ей все равно не под силу разогнать наведенную тьму.
Двенадцать шагов прямо. Поворот направо. Еще семь шагов прямо, держаться левой стены. Нащупать нишу, ступить в нее, изучить пальцами барельеф. Отыскать на нем верхний элемент. Нажать.
Долгие объяснения Айрис сложились в четкую цепочку действий, я зашагала по коридору. Все мое естество, сама душа натянулась струной, и, казалось, одно неверное движение заставит ее зазвучать — разбудит всех в поместье и не даст мне сбежать. Сердце билось взволнованно, часто.
Поворот.
От стены ощутимо тянуло холодом. А может, то холодила наведенная тьма. Как и в прошлый раз ступала я почти бесшумно. Когда пальцы скользнули в изгиб ниши, шумно выдохнула. Замерла, испугавшись, что меня могли услышать, выждала секунды две и нырнула в углубление.
