По сверкающим стенам впереди скользнули широкие тени. Люди издали возглас удивления, кто мог, кому позволяло свободное место, те рухнули на колени, поднимая руки к небу. Кого зажимали повозки или животные, те лишь зашептали молитвы.
Белоснежные гигантские орлы сделали круг над стенами и стали снижаться. Их всадников отсюда, конечно, было не разглядеть.
Но по рядам пронеслось восхищенное:
— Джанкойан одоран… Джанкойан одоран!
Разве могли эти величественные всадники жить где-то в другом месте? В какой-нибудь пещере, как горные низкорослые люди? Или в плетенных из ветвей шалашах, как погонщики-кочевники? Разве в движениях того единственного всадника, что я видела, не угадывалось нечто царственное?
Кем могли они быть для этого мира? Если не самими Богами, то кем-то приближенными к ним. Это уж точно. И все эти люди вокруг, что сбились на единственной дороге к золотым стенам, приехали сюда, чтобы воздать им хвалу и преподнести жертвы. Осыпать подарками, вымаливая благость. Позже они покинут эти стены, вернутся на равнины, в пещеры, в шатры, чтобы жить на земле с мыслью, что Боги сменили гнев на милость. Что это они посылают им дары природы и животных в их капканы. И будут ли они так уж неправы в своих суждениях?
Мое мировоззрение, как и многих других, кто жил в совершенно иной цивилизации, не считалось с волей Богов. Но я бы посмотрела на граждан планеты Земля, окажись они здесь, вместо этих недалеких дикарей, которые падали ниц при виде белых птиц и всадников на их спинах. Кто из них устоял бы на ногах в таком случае?
Эйдер Олар тоже следил за птицами. Люди на дороге то и дело шептали с придыханием что-то, что можно было принять за имена или звания, но по виду Эйдера казалось, что он составляет в уме какой-то список. Тот есть, этот есть, ага, вот еще один. Огненный маг уж точно знал их всех не только поименно, но, возможно, даже в лицо.
Когда последняя птица исчезла за стенами, дорога мало-помалу стала оживать. Заскрипели телеги. Замычали под ударами хлыстов волы. Заорал и наш погонщик куда-то вниз, очевидно, предупреждая кого-то там внизу, что сейчас слон пойдет и если кого и раздавит, то пеняйте на себя.
Притихшая толпа словно скинула оковы гипноза. Ожила. Зашумела полная праведного возмущения, кому ехать первым, а кто нагло прёт без очереди. Люди такие люди. Даже если из одежды на них одни только бедренные повязки.
Мне уже были известны вопросительные конструкции, я нахмурилась, но и все же задала Эйдеру Олару вопрос:
