Крис вышел из комнаты, а я уткнулась в подушку, задыхаясь от рыданий. И через несколько минут услышала шум отъезжающей машины.
Вечером Крис вернулся, но решение он уже принял. Я должна была уехать. И к концу недели я знала, что уеду. По-иному не получалось. Крис сумел убедить меня. И его наигранная веселость в те дни перед моим отъездом была самой большой жестокостью по отношению ко мне. Ничего хуже быть не могло. Он был таким добрым и любящим, каким я его никогда не видела. А я любила его еще сильнее, чем прежде. В эти несколько недель Крис разбил мне сердце, но я почему-то все равно его любила. Таким уж он создан. Разве можно его винить? Вскоре мне начало казаться, будто это я поступила с ним несправедливо, когда приняла то решение. И, главным образом, тем, что взяла и забеременела. Но у меня не было выбора. Моя добродетель требовала, чтобы ребенок родился.
Когда отец привез Сэм обратно, Крис помог мне сообщить дочери, что мы уезжаем, и собственноручно упаковал мои вещи. Он не полагался на удачу. Вероятно, тогда Крис Мэтьюс и любил меня, но этим поступком высказался яснее ясного. Он хотел, чтобы я уехала. И я должна была уехать.
Время, казалось, растянулось на тысячу дней. Но он пришел, этот ужас последнего дня. Прости-прощай. Это становилось просто невыносимо, однако хуже всего была последняя ночь.
— Доброй ночи, Крис.
— И тебе тоже… Джилл, ты понимаешь, что я не хочу так с тобой поступать, но не могу иначе. Может, мне тоже хочется, чтобы ты оставила этого ребенка, но я пока не уверен. Наверное, со временем я смогу это принять. А сейчас я чувствую себя законченным сукиным сыном.
— Ты не виноват, что все так по-дурацки получилось.
— Да, действительно, по-дурацки. Извини, что ты из-за меня забеременела. Черт, лучше бы…
— Не надо, Крис. Я-то не жалею. Я рада, даже если…
— Зачем тебе этот ребенок, Джилл?
— Я уже объясняла. Я хочу, чтобы ты всегда был рядом. Вот и все. У меня нет выбора.
Мы лежали в темноте, держась за руки, и мой мозг продолжал лихорадочно работать. «Это наша последняя ночь. Последний раз, когда я лежу в его постели. Все кончено…» Я знала, что Крис никогда не приедет в Нью-Йорк, ведь он ненавидит этот город. Крис не захочет видеть своего ребенка. Какой ему тогда смысл приезжать?
— Джилл, ты плачешь?
— Н-нет. — Но меня уже душили рыдания.
— Не плачь. Пожалуйста, не плачь, Джилл. Я тебя люблю. Пожалуйста. — Мы лежали обнявшись и плакали. В последний раз. В последний… — Прости меня, Джилл!
