— У меня сто долларов, — объясняю я. — С утра было триста.
Если бы Костя дал мне в нос, я бы не обиделся.
— Борща хочешь?
— Скворцов, ты самый последний засранец из тех, кого мне приходилось встречать, — сообщил Константин. — У тебя растворитель есть?
— Есть водка. Не сердись, деньги я тебе верну. Возможно, завтра. Тысяча не такие и большие деньги.
— Чего ты несешь? — Костя снял башмаки и прошел в комнату. Я проследовал за ним.
— Значит, тут ты и живешь?
— Ага. Вон там — на диване. Нормально, вполне удобно. Деньги возьмешь?
— Водку неси и тряпку.
Пришлось отправиться на кухню. Обычно я пью на кухне — грязи меньше.
— Сердишься? Знаю — сердишься, — возобновил я разговор, появившись спустя пару минут. — А ты не сердись. Накатило, а хочешь, сегодня верну? Вот сейчас мы с тобой выпьем, и верну — хочешь?
— Скворцов, ты не понял — не пью я. И деньги твои мне не нужны. Забудь. Тряпку дай.
— Собака большая?
— Глупая она. Как твоя Эллочка?
— Не знаю, не могу понять. Наверно, уволюсь. Возьму в долг тысячу и уволюсь — устал я, Костя.
— И куда пойдешь?
— К тебе. Возьмешь?
— Неожиданное предложение.
— А ты подумай. Я не спешу, и ты не спеши.
— Хорошая краска, — сказал Константан, — финская и без запаха. Она тебя за нос водит. А ты — как овощ.
— Я — Скворцов.
— Овощ ты, Скворцов. Сам-то подумай. Какой, к черту, из тебя водитель? Ты и капот самостоятельно открыть не можешь. Неделя прошла?
Я кивнул и налил водки.
Неделя — срок небольшой. За неделю человека не узнаешь. Сколько я знаком с Костей? И не знал — не было необходимости. А сейчас вдруг возникла. Сидит — трет тряпкой и молчит. Интересно, о чем он думает? Если бы не думал, уже давно встал бы и ушел.
Паршивый день воскресенье. Сколько их было — не год и не два. Прибавился еще один. Пару часов и он провалится в прошлое. Я о нем забуду и никогда не вспомню. И я забыл, едва за Костей затворилась дверь.
В понедельник с утра пошел дождь — обычное явление. Дождь был нудный и противный, вероятно, он и сам себе не нравился. Кругом слякоть и грязь, а где же лето? О лете напоминали мои ботинки — они хотя и сохранились, но потеряли свой блеск. А еще они сморщились. Себя я замочил часов в шесть утра — налил в ванную горячей воды. И вот я шагаю, переступаю через лужи и подхожу к стоянке.
Желтый цыпленок Эллы Сергеевны похож на общипанного петуха. Словно его окунули в дерьмо и там оставили сохнуть. Даже подумал, а не ошибся ли я? Чтобы так уделать машину, нужно сильно постараться. Звоню и докладываю обстановку. Показаться в обществе на грязной машине неприлично. Элла Сергеевна соглашается — не успела вчера. Поезжайте, Дима, на мойку, а затем ко мне. Вам сколько потребуется времени привести себя в порядок? Конечно, она оговорилась — уже час, как я был в полном порядке.
