Клёв пошёл отменный. Через некоторое время на палубе трепыхалось несколько достойных экземпляров.
– Лёва, тебе не кажется, что нам этого будет многовато? – обратился Елисеев к товарищу.
– Макс, не переживай, много – не мало, возьмём, сколько надо, а остальных выпустим в море, – успокоил товарищ и обратился к девушкам: – Девчонки, а не пора ли нам ухи сообразить? Что-то я голодный как волк.
– Из какой рыбы будем варить? – спросила Лейла. Уперев руки в бока, она смотрела на рыбное изобилие.
– Для ухи возьмём дораду, а ставриду можно пожарить, с лимончиком будет просто великолепно, – ответил он.
Я невольно сглотнул слюну, представив вкус всех перечисленных блюд. В животе громко заурчало, и я вдруг почувствовал, насколько голоден. Лёва выбрал из улова три рыбы, сложил их в большую чашку, которую принесла Лейла из салона, и отправился вместе с девушками под навес готовить обед.
– Трисон, это тебе, – напарник положил передо мной солидную рыбину, – твой честно заработанный трофей.
Люди ушли на кухню, оставив меня на палубе наслаждаться потрясающим обедом. В тот момент мне казалось, что я ничего вкуснее не ел в своей собачьей жизни. До меня из салона яхты доносилась музыка, обрывки разговоров и весёлый смех. Пока я расправлялся с рыбой, краем глаза заметил идущий навстречу большой корабль. Скоро он поравнялся с нами, и когда в моём поле зрения остался лишь след белой пены за его кормой, наша яхта отчаянно закачалась, кренясь то на один, то на другой борт.
Неожиданно гигантская волна захлестнула лодку, застигнув меня врасплох. На скользкой палубе мои лапы разъехались в разные стороны, я растянулся пластом, и меня вдруг понесло в ограждение, словно с ледяной горки. Сам не понял, как проскользнул между металлическими стойками, и меня камнем швырнуло в море. Всё произошло молниеносно, и до меня дошло, что я один в открытом море, только когда очутился в воде.
От ужаса я вынырнул, как пробка из бутылки, судорожно глотнул воздуха и начал громко гавкать. Даже если бы я мог помахать лапой или крикнуть «помогите», вряд ли кто-то из нашего экипажа увидел или услышал бы меня. На яхте полным ходом шло веселье: никто из них даже не догадывался, что меня смыло в море, что меня уже нет на корабле и я превратился в одинокого пловца.
От досады (да чего уж хорохориться – и от страха тоже) я заскулил, глядя вслед стремительно удаляющейся яхте.
На моих глазах наша лодка превращалась в маленькое пятнышко на горизонте, но я упорно продолжал плыть за ней. Хоть я и потомственный мореплаватель, но, когда я оказался один на один с морем, меня охватила паника. В груди возникло леденящее чувство безнадёжности. Я с ужасом озирался по сторонам, а на языке крутились слова известной песенки: «Вода, вода, кругом вода…» И, как назло, ни большого корабля, ни маленького судёнышка вокруг. Лишь рыбы то и дело проплывали рядом со мной. Среди них были столь огромные экземпляры, что рядом я чувствовал себя ничтожной букашкой. При желании они могли запросто проглотить меня целиком. Казалось, весь подводный мир Средиземного моря собрался посмотреть на диковинное существо, которое вторглось в их царство-государство. Я молил Бога об одном: чтобы на мои «смотрины» не приплыли акулы. Те уж точно не будут со мной церемониться, слопают и даже не поперхнутся.
