— Русло? — спросил Борис, усаживаясь в такой же позе.
— Несомненно, — ответил Павел — Нам повезло. Теперь подъем будет легче.
Борис критически посмотрел вверх, где ложе потока скрывалось за нависшей скалой.
— Посмотрим, — пожал он плечами.
Отдых был недолгим.
— Пошли, — сказал Павел, докурив наскоро скрученную папиросу.
По-прежнему — он впереди. Женя за ним, Борис сзади — они продвигались вперед, низко наклонившись всем корпусом над камнями. Резко взвизгивали стальные шипы, скользя по кварцевым плитам. Шурша и гремя, катились мелкие камни из-под ног. Но подъем стал несравненно легче. Они не карабкались, а шли. Шли, твердо ступая ногами, и только местами, где ложе принимало вертикальное направление, прибегали к более сложной технике подъема. Так двигались они больше часа. Борис начинал чувствовать голод.
— Вот так штука! — услышал он неожиданно громкий, заставивший его вздрогнуть голос Павла.
— Что такое? — крикнул Борис.
— Подойди-ка сюда, — сказал Павел. — Вот тебе и голова твоего верблюда.
Борис быстро двинулся вперед. Женя уже заглядывала через плечо Павла, усевшегося на корточки и рассматривавшего какой-то предмет у своих ног. Этот предмет показался Борису гладко отполированным камнем, имеющим форму шара.
Павел с усилием вытащил и протянул его Борису.
Это был огромный, хорошо сохранившийся череп. Борис взял его в руки. Тяжесть была небольшая. Очевидно, вода и ветер годами обрабатывали кость, вымыв из нее все органические вещества.
Павел и Женя смотрели вопросительно на Бориса. Он в смущении разглядывал вытянутую верхнюю челюсть, большие глазницы, дуги скуловых костей, не решаясь определить, какому животному принадлежал этот череп… Его смущали совершенно непонятным образом оказавшиеся в этом огромном черепе два передних резца — длинные, острые, совершенно типичные для грызунов.
— Не понимаю, — пробормотал он, осторожно трогая резец и расшатывая его в лунке.
Зуб с легкостью вышел из своего ложа.
— Чорт его знает! — воскликнул Борис, рассматривая зуб и взвешивая на ладони. По размерам он был не меньше указательного пальца. — Таких грызунов у нас нет… И все-таки череп не вызывает никаких сомнений… Зубы настоящего грызуна. Но если размеры животного соответствуют черепу, то он был крупнее лошади.
Павел недоверчиво усмехнулся.
— Ну, займемся этим черепом на обратном пути, — сказал он поднимаясь. Клади его обратно, с ним ничего не сделается. Пошли!
И снова — шуршанье и стук срывающихся и катящихся из-под ног камней, скрежет стальных шипов, вой ветра, рвущегося снизу вверх по ущелью…
