Усталость взяла верх. Я пришел в ужас от звонка будильника, который громко отдавался у меня в ушах, тогда я понял, что все еще был одет в свою пропитанную потом форменную рубашку, что была на мне, когда позвонили из больницы.
Проверив свой телефон, я увидел несколько сообщений от товарищей по команде, беспокоившимися обо мне, и новое сообщение от номера, который не был сохранен у меня в телефоне.
Разблокировав телефон, я прочитал слова, от которых слезы облегчения выступили на моих глазах.
«Просто хочу сообщить вам о том, что ваша сестра отлично провела эту ночь. Я оставила ваш номер медсестре из дневной смены и позже проверю, как там у нее дела. Берегите себя. Карла».
Я быстро написал ответ.
«Спасибо, что сообщили мне об этом. Я сейчас направляюсь прямо туда. Надеюсь, что вы немного отдохнете, после длинной ночной смены».
Приняв быстрый душ, пару раз откусив холодную пиццу, позвонив своему тренеру, я поехал обратно в больницу.
Просто будь сильным.
Дыши.
Глубокие… медленные… вдохи.
Все будет хорошо.
С ней все будет хорошо.
МИЛА
Боль и полнейшее непонимание охватывали каждую клеточку моего тела.
— Мила? — голос Брейдена звучал где-то далеко. — Мила? Ты слышишь меня?
Я попыталась ответить, но ничего не получилось. Мое горло было словно пустыня, просящая дождя, чтобы пролились вопросы и крики о помощи.
Кто-то гладил мои волосы, но мои глаза не могли открыться, чтобы посмотреть, кто заботился обо мне. Я представила изящную руку своей матери, скользившую по моим светлым локонам, пока мой брат пытался поговорить со мной.
Где я?
Почему все так болит?
Почему я не могу говорить?
Почему не открываются мои глаза?
Незнакомый, едва различимый, голос начал что-то объяснять моему брату.
— …и именно поэтому, она по-прежнему не приходит в себя. Она будет в таком состоянии еще какое-то время. Почему бы нам не дать ей поспать еще немного и не попытаться через несколько часов?
Упоминания о сне звучали слишком блаженно. Я чувствовала себя как Скарлет О'Хара в той сцене в Таре, когда жизнь стала слишком тяжелой для нее, чтобы думать об этом в тот момент.
* * *
Тихий пищащий звук прорвался в мой туманный сон, и я попыталась приподнять тяжелые веки.
— Мам? — мой голос был хриплым и напряженным, когда слезы начали жечь мои глаза.
Глубокий голос моего брата был наполнен такой добротой.
— Нет. Это я. Это только я, — я чувствовала, как его пальцы отвели в сторону челку с моего лба и щек. — Так приятно видеть, что ты проснулась.
