— Лучший кий Мельбурна в молодые годы, так я слышал, — с надеждой произнес Арти Макинтош, поставивший на Тома двенадцать фунтов.
Он схватил хороший куш на Аткинсе и Дарки и теперь выложил весь свой выигрыш.
Надо сказать, что вражда между игроками не носила личного характера. Никакой личной неприязни именно к Роджерсу или к какому-нибудь другому рабочему Тай не питал, может быть, только относился к ним с молчаливым презрением привилегированного к обездоленным. Что же касается Тома Роджерса, то вообще не было человека, которого бы он почему-либо ненавидел. С Таем он вел борьбу много лет — за пособие, зарплату, за лучшие условия работы, спорил по политическим вопросам, но это была борьба против целой системы. Битва на бильярдном столе стала сейчас для всех как бы символом той борьбы, которая шла в городе.
В последний момент Том Роджерс передумал и сделал осторожный удар, поставив свой шар у короткого борта.
— Бой будет не на жизнь, а на смерть! — сказал Дарки, потирая руки и уповая на победу Тома Роджерса.
— Решительный и недолгий! — сказал Лори Дигдич, надеясь на победу Тая; на тренировках Тай показывал высший класс.
— Ставлю еще один квид на Тома! — выкрикнул Арти.
Он швырнул фунтовую бумажку на пол, Дигдич подошел и прикрыл ее своей.
— Пример не из лучших, — язвительно сказал сержант Флаэрти Дигдичу (тот всегда говорил, что сержант плохо следит за порядком и соблюдением законов).
Какое-то время игроки шли наравне, затем Тай начал комбинацию, которая могла стать роковой для «Королевского дуба»: два шара стояли у средних луз. Отличными ударами он пять раз подряд положил своего от красного, потом оставил красный. Это была его ошибка. Затем он четыре раза положил своего от белого шара и сделал несложный карамболь. «Королевский дуб» совсем пал духом, когда Тай набрал тридцать пять и все еще не остановился. Он сделал паузу, чтобы намелить кий и изучить позицию. Уверенность сквозила в каждом его движении: он покажет Роджерсу и его дружкам, что есть люди, которые рождены быть выше их. Во всем.
В окно просунулась веснушчатая физиономия Рыжего — никто и не заметил, как сорванцы снова подобрались сюда.
— Играют тут два мерзавца, — сообщил он притаившимся в темноте дружкам, — Тай — городской секретарь и Тай — городской инженер.
— Есть в этом городе полиция или нет? — Теперь язвил уже сквоттер Флеминг.
Сержант Флаэрти рванулся к окну и влепил Рыжей Макушке оглушительную затрещину. Мальчишки рассыпались по переулку.
