Он имел в виду недавнюю попытку заправил нашего города включить в черный список Тома Роджерса.
Эмблер покраснел, закашлялся и дал знак оркестру, передние ряды дружно запели гимн.
— А, пошли отсюда. Как ни верти, а я вот что скажу: ничего мы здесь не добьемся, — повернулся к нам Как-Ни-Верти Аткинс. — Пусть их спасают свои души, если хотят.
Проявив и смелость и находчивость, к нам быстро приблизилась одна из девушек с тарелкой для пожертвований в руках. Старина Сэнди, видимо, совсем растрогался от речей и пения — он положил в тарелку кучку десятифунтовых банкнот. Девица из Армии спасения чуть не упала в обморок у его ног, но быстро овладела собой, отдернула тарелку и бросилась бежать, когда Полковник Макдугал попытался схватить банкноты.
Выйдя на улицу, мы устроили военный совет. Макдугал произнес речь о вреде религиозных организаций, заключив ее такими словами:
— Больше мы не позволим отвлекать себя от наших
задач. Мы возьмем ратушу штурмом, как когда-то была взята Бастилия.
Вдруг он огляделся по сторонам и спросил:
— А где же Блуи и Арти?
— Вы послали их захватить полицейский участок, — напомнил кто-то.
— Да, послал. И правильно сделал. Но, может, им нужно подкрепление?.. Вперед, друзья, на баррикады!
Путь к полицейскому участку был долог. Похмелье, которое мы день и ночь в течение многих недель лечили по способу «клин клином вышибай», сильно притушило наш энтузиазм.
Тем не менее Полковник с воинственным видом вошел в участок и спросил констебля Лоутона Промежду-Прочим, захвачен ли участок революционной армией пролетариата.
— Ничего про это не знаю, — ответил Лоутон из-за барьера. — Правда, какие-то пьяницы устроили здесь скандал с час назад.
— А где они? — спросил Макдугал.
— В камере, где ж им еще быть, как вы думаете? И, промежду прочим, в наручниках. Получат по шести месяцев. Они вломились сюда и напали на меня. Я арестовал их за нападение на полицию, сквернословие и буйство в пьяном виде.
Мы столпились вокруг Полковника.
— Мы требуем освобождения политических заключенных! — крикнул он.
Старина Сэнди скромно выступил вперед и протянул пачку банкнот.
— Вношу залог, — сказал он.
Из задней комнаты вышел сержант Флаэрти.
— Сегодня никаких залогов принять не можем. Приходите утром.
— Возьмите половину себе, — предложил Сэнди, деликатно протягивая полную пригоршню десятифунтовых банкнот.
— Выручите нас отсюда, ради бога! — взмолился из камеры Арти Макинтош.
Оба блюстителя порядка жадно глядели на деньги, однако сержант сказал:
