Они появились через три дня. За это время я освоился в маленьком коллективе и ощутил, что нахожусь среди друзей ― давно забытое теплое чувство. Я помогал Фролову в его хлопотах вокруг Маши и обсуждал со Славой сборы и предстоящее отбытие; он рассчитывал, что через четыре, самое большее ― пять недель ― Маша должна поправиться настолько, что будет в состоянии уйти с нами. Я предвкушал предстоящий уход ― не вполне ясно, куда ― как захватывающее приключение. Когда я скитался один и моя жизнь постоянно висела на волоске, мое отношение к происходящему и собственной персоне было преисполнено поистине смертельной серьезностью. Теперь же, в окружении людей, которые сразу стали мне друзьями, мысль о путешествии с важной миссией вселяла в меня радость и оптимизм. Я был воодушевлен и не чувствовал никакого страха.
Эти двое пришли вечером. Они выглядели именно так, как описывал их Слава. Благодаря какому-то звериному чутью они сразу восприняли мое появление в правильном свете ― как противовес их влиянию, и с первых минут стали испытывать ко мне почти нескрываемую враждебность.
До прямого конфликта дело не доходило, потому что они видели славино отношение ко мне, а его они все же слегка побаивались; но была плохо скрываемая неприязнь, выражавшаяся разнообразными способами. Зная, что их присутствие в моей жизни продлится недолго, я старался «не лезть в бутылку» и не обострять отношения. Мне очень не хотелось, чтобы какие-либо неприятности помешали нашему уходу.
Они же, будучи людьми невысокой морали, считали мою сдержанность проявлением слабости. Мое молчание в ответ на нападки лишь возбуждало их азарт и подстегивало выдумывать все новые способы досаждать мне. Справедливости ради, чаще этим занимался молодой, при молчаливом одобрении старшего.
Мои с ними натянутые отношения еще более ухудшились после того, как я случайно узнал их тайну ― или, может быть, одну из их грязных тайн. С первого дня знакомства с ними меня удивлял стиль их общения между собой. На это мне указывал еще Слава, когда впервые рассказал о них. Это было странно и как-то… не совсем правильно, что ли: я не раз видел, как старший, положив младшему руку на колено и приблизившись лицом к лицу, жарко шептал что-то; как он полуобнимал его за плечи и целовал при всех ― и множество подобных необычных поступков. Им можно было найти объяснение, будь они родственниками, но, как и говорил Слава, их различное этническое происхождение исключало подобный вариант.
