Я прямо спросил, чем могу помочь в этой ситуации. Казалось, Слава ждал этого вопроса. Он заметно повеселел и признался, что будет рад, если я присоединюсь к ним. Он видит, что я человек хороший и, судя по всему, надежный; я ему сразу понравился. Слава откровенно сказал, что если я стану членом отряда, соотношение сил в их маленьком коллективе изменится ― хороших людей сразу станет больше. «В два раза,» ― подумал я про себя и тут же сообразил, что забыл посчитать Валентина Ивановича и Машу. Впрочем, Слава, похоже, и сам не слишком на них рассчитывал.
Я подумал ровно две секунды и согласился. Я не имел планов на будущее; провести ближайшее время в компании живых людей было не самым плохим вариантом. Что касается этих двоих, я не видел в них большой проблемы. Мне казалось, что Слава после гибели детей стал чересчур мнительным и совершенно напрасно принимает бытовые трения с чужаками за признак коварного заговора.
Оставался еще вопрос моего собственного убежища. Я решил пока ничего не говорить о нем Славе, оставив его как страховку на всякий случай. Вход в подвал был надежно заперт и замаскирован. Хотя после того, как я узнал о Замке, ничто больше не выглядело достаточно надежным, ничего существеннее для защиты убежища сделать я все равно не мог. В подвале остались мои вещи, ― в частности, первый дневник, ― но я подумал, что всегда смогу забрать их позже.
Я принял решение. Тогда я еще не знал, что оно станет для меня роковым. Будущее представлялось светлым, не раз выручавшая меня прежде интуиция молчала. Сейчас, когда я пишу эти строки, я задним числом нахожу множество знаков, намеков и указаний судьбы на то, что принимать предложения не следовало. Не сомневаюсь, оно было сделано открыто и от чистого сердца; но бог, как говорится, действует мистическими путями, используя и хороших, и плохих людей для одному ему ведомых целей.
С легкой душой я последовал за Славой. Соблюдая меры предосторожности, мы спустились с крыши и отправились к его основному убежищу. Я спросил, как отнесутся к моему появлению остальные члены группы; я догадывался, что по таким решениям Слава ни с кем не советовался, но посчитал нужным поинтересоваться из вежливости. Как я и ожидал, Слава заверил меня, что все, кроме двоих «рабочих», будут мне рады и чтобы я из-за этого не беспокоился.
Через час с небольшим мы пришли к запущенному четырехэтажному офисному зданию; вернее, оно являлось им год назад. Здание стояло метрах в ста от шоссе, на окраине элитного ― тоже в прошлом ― коттеджного поселка. Оно и было убежищем. Я сразу оценил выбор места. Весь первый этаж занимал филиал банка, что самым благоприятным образом сказалось на безопасности: тут были и двойные стальные двери с мощными запорами и тамбуром, и толстые решетки на окнах, и закрытый двор, и видеонаблюдение ― впрочем, оно давно не работало. Слава сказал, что в подвале есть депозитарий ― специально укрепленное помещение с ячейками для хранения ценностей. Он должен был стать последним рубежом их обороны на самый крайний случай.
